Фрося Коровина
Шрифт:
Проходя мимо деревянного храма, Фрося рассказала одноклассникам, что он на целых три года моложе ее дома, и что крест наверху на самом деле просто прибит гвоздями.
Затем друзья миновали жилище отца Игнатия, крепкую избу кузнеца Милентия, и вдруг Фрося остановилась, широко раскрыв рот.
Ее дома, ее родного, уютного дома, который простоял на своем месте двести лет, не было. А в центре двора темнел огромный прямоугольник голой, очень черной земли, где стояли русская печь и «шведка», похожие на две обглоданные кости.
Фрося посмотрела
— Ребята, кажется, у нас с бабушкой дом украли!
Петухов удивленно пожал плечами.
— Разве дома крадут?
— Значит, крадут! — ответил Жмыхов и первым шагнул во двор.
Фрося и Петухов прошли в калитку следом и стали смотреть, как естественный троечник, то и дело пригибаясь, шныряет по развороченному огороду. Затем он бухнулся на четвереньки, внимательно разглядывая какие-то комья земли, и даже понюхал их.
— Это следы «Камазов»! — заключил он, посмотрев на друзей. — Точно говорю. Грузовиков было несколько. На них вашу хибару и увезли.
Фрося растерянно развела варежками.
— Но куда увезли? Кому нужно такое старье?
Нет, Фрося не хотела обидеть свой дом. Просто она, и правда, не могла понять, кто захочет жить там, где все время что-то ломается. Фрося, конечно, к такому давно привыкла, но вообще, это удовольствие особенное.
Тем временем Жмыхов вошел в границы не покрытой снегом земли и приподнял наваленные в центре доски. Он довольно долго что-то рассматривал под ними, а затем, бросив, отскочил в сторону.
— Ты чего? — удивился Петухов.
Естественный троечник испуганно показал на доски.
— Там, под ними, кажется, медведь!
— Это же Герасим! — крикнула Фрося и вдруг с ужасом вспомнила, что вчера забыла напоить его кофе.
Обозвав себя дурой, она бросилась к Жмыхову и стала расшвыривать доски, которыми работники музея заботливо прикрыли спуск в погреб.
Одноклассники с недоумением следили за действиями Фроси.
— Ты что делаешь? — сказал Жмыхов. — Сейчас же этот медведь вылезет и нас сожрет!
— Он ручной, — всхлипнула Фрося, у которой глаза были опять на мокром месте. — Он есть только бутерброды!
Отбросив последнюю доску, она сунула голову в погреб. В полумраке тускло блестели крышки банок, похожие на огромные золотые монеты. Они широким полукольцом огибали медведя, который спал, обняв бочку с квашеной капустой.
— Герасик, — тихонько позвала Фрося, — ты спишь?
Медведь повозился, звякнув банками, громко чмокнул, но глаз не открыл. Ему снилось, что сейчас лето и он спит на согретой солнцем поленнице своего хозяина Филимона.
Фрося вынула голову из погреба и снова аккуратно прикрыла его досками.
— Что ж ты нам
— Ребята, — сказал страшным голосом Петухов и на всякий случай оглянулся, — а я, кажется, знаю, кто дом украл!
— Кто? — спросила Фрося, размазывая слезы рукавом куртки.
Петухов выпучил глаза и зловеще прохрипел:
— Музей! Он находится в деревне Быки. Я там один раз был. В нем собирают разные старые постройки.
— Так надо туда поехать и спросить, по какому праву они стибрили Фросин дом! — заявил Жмыхов.
— Правильно, — согласился Петухов, — а то, если так пойдет, и у нас с тобой избы пропадут. Но как мы доберемся до Быков? Туда же прямого автобуса нет, а с пересадкой в Вологде только к ночи доедем.
Жмыхов, нахмурившись, посмотрел на друзей. Конечно, на уроках естественный троечник часто чувствовал себя не в своей тарелке. Но в жизни он был смел и решителен.
— Возьмем папин трактор. Отца сейчас как раз нет — он уехал на базу покупать запчасти и вернется только к вечеру.
Теперь насупил брови Петухов.
— Это же настоящий угон транспорта! За такие дела можно попасть под суд.
Жмыхов в ответ махнул рукой.
— Скажешь тоже! Если у родного отца, то не считается. И потом, это будет не первый раз.
Естественный троечник действительно уже дважды угонял трактор и уезжал на нем рыбачить на Косковское озеро, где водились здоровенные язи. Отец за это каждый раз драл Жмыхову уши, но про себя гордился сыном — пацан только в третий класс ходит, а уже сам на тракторе ездит!
Фрося на всякий случай спросила:
— А ты правда умеешь рулить?
— И рулить, и на правильные педали жать, — подтвердил Жмыхов. — Ладно, пошли, надо до вечера обернуться.
Тут из-за бани, которой было всего пятьдесят лет, и которая по этой причине не заинтересовала музейных работников, выскочила растрепанная Курица. Вчера, когда начали выносить вещи из дома и складывать их в амбаре, она, сознавая лежащую на ней ответственность, стала храбро защищать владения хозяев. Но чужаки только смеялись над ней. А Леня Соболь даже бросил в нее снежком. К сожалению, Герасим дрых в погребе и ничем не мог ей помочь. Поэтому Курице пришлось отступить в соседний огород к Мелентию и оттуда в бессильной злобе наблюдать, как нахалы бревно за бревном разбирают дом и грузят в машины.
Пытаясь привлечь внимание папановцев к творящемуся беззаконию, она то и дело кричала: «Кошмар!». Но каждый раз ее вопли обрывал снежками меткий музейный работник. А Мелентий дотемна ловил рыбу. В результате вернувшийся домой кузнец даже не заметил, что у соседей исчез дом. Курице же пришлось провести целые сутки на морозе. За это время она так продрогла, что у нее посинели перья.
Увидев бегущую к ней синюю птицу, Фрося сначала испугалась. Но как только она узнала Курицу, сразу засунула под куртку греться.