Фрося. Часть 5
Шрифт:
Музыка утихла и на экране показался диктор с суровым лицом, одетый в строгий чёрный костюм, и раздался торжественный и печальный голос:
– Дорогие граждане Советского Союза, сегодня наша страна понесла невосполнимую потерю, на семидесятом году жизни после продолжительной и тяжёлой болезни скончался
генеральный секретарь коммунистической партии...
Фрося хмыкнула:
– Прежний, вон, сколько лет мозги нам дурил, а этот только чуть больше
Валера уже давно ей говорил, что Юрочка на ладан дышит, посмотри опять вокруг бардак начался, скоро вздохнём свободно и вновь с лева бабло рубить начнём.
После того, как генсеком стал Андропов, нельзя сказать, что жизнь советского человека сильно изменилась и стала на много более комфортабельной и налаженной, что в магазинах появилось достаточно необходимого товара, но дисциплина на рабочих местах точно наладилась.
Стали гораздо строже наказывать пьяниц и прогульщиков, в общественных местах повсеместно устраивали проверки людей, выясняя, почему они шатаются в рабочее время по магазинам, парикмахерским и поликлиникам.
В дневное время уже в основном пенсионерки стояли в очередях за выкинутым дефицитным товаром, но этого товара, всё равно не стало больше.
Но длилось это положение не долго, уже с полгода, как почти всё пришло к тому, с чего начиналось и понимающие люди, вроде их заведующего Валерия Ивановича, утверждали, что, скорее всего, новый хозяин Кремля находится на последнем издыхании.
Ну, вот и случилось, всё, телевизор можно не смотреть, сплошная траурная музыка и фильмы про войну, ведь так было несколько дней после смерти Брежнева.
Фрося подхватилась и набрала привычный номер телефона:
– Привет, Танюшка!
Ты, наверное, уже осведомлена о произошедшем, теперь траур точно закатят дня на три, наш завтрашний поход в театр, похоже, отменяется.
Таня в ответ только вздохнула.
– Ты, чего, так вздыхаешь, за нашего вождя расстроилась?
– Ах, Фрося нам не до шуток.
– Говоришь - нам...что-то с детьми?
– Нет, они, слава богу, в порядке, у Сёмы дела неважные.
– Ну-ну, рассказывай, он же с матерью уже давно сокровенным не делится, в основном, всё от тебя узнаю.
– Фрося, не обижайтесь на него, просто, он не хочет Вас лишний раз расстраивать.
– Ну, не томи душу, что случилось?
– Вы, же знаете, что ради того, чтобы их группу молодых талантливых специалистов не разогнали и дали им возможность, и дальше заниматься изысканиями в лаборатории, Сёма в своё время дал согласие в своём докторате поставить первым имя известного профессора, и удовлетворился званием младшего научного сотрудника...
–
– Я просто напомнила, потому что этот профессор постоянно нуждается в Семёне, он ведь хочет, чтобы молодой специалист писал за него научные трактаты, а не дневал и ночевал в лаборатории.
– Фу ты, Таня, давай подходи к сути дела, а то у меня от напряжения уже голова начала болеть.
– А, суть такова, что Сёма на следующей неделе возвращается в Москву.
– Нет, тогда давай по порядку, а то моей сообразительности не хватает на такие быстрые зигзаги, в твоём рассказе сплошные ребусы.
– А, зигзаги, собственно говоря, закончились, Семён отказался быть мальчиком на побегушках, профессор надавил своим авторитетом и выставил ультиматум, но Сёма его отверг, заявив, что предпочитает научную практическую работу в лаборатории, где он является руководителем проекта.
Профессор нажал на все доступные ему рычаги и проект закрыли, сославшись на недостаток средств финансирования.
– Танюша, я всё поняла, Сёмка хлопнул дверью и отказался от тёпленького места.
– Да, практически так, он устроил скандал в деканате, во всеуслышание заявил, что профессор Николаев лжец, авантюрист и подлец.
– Ох, знала я, чувствовала, что хорошим это не закончится, ведь достойный внук бабушки-революционерки и так долгое время сдерживал себя, и кипел справедливым возмущением от отношения к молодым талантам и всё время драл глотку по проекту за своих ребят на высоких собраниях.
– Вот и докричался, его тут же отстранили от всех работ, сняли с должности и пригрозили увольнением, а он и не стал ждать, когда его помилуют, написал заявление по уходу по собственному желанию.
Фрося ужаснулась:
– И что, его уволили?
– В тот же день, он сдаёт дела, собирает вещи и, как я вам уже сказала, на следующей неделе возвращается в Москву.
– Танюша, а ведь летом ты собиралась уезжать к нему, а, как теперь?
– Собиралась, но теперь об этом нет речи.
– Боже мой, что он натворил, что будет делать, чем заниматься, что его ждёт, а ведь и в Москве ему кислород перекроют, ведь у этих старпёров круговая порука?
Позвоню Андрею, может он своим авторитетом сможет где-то нажать и всунуть брата на хорошее место.
– Фрося, хотите знать моё мнение на этот счёт?
– Конечно, хочу, ты в этом вопросе далеко не последнее звено.
<