Габриэль
Шрифт:
Старик кивнул мне.
— Как это по-джентльменски. Такое не часто встретишь, — он пожал мне руку, и мы вошли в лифт.
Как только двери лифта закрылись, я сказал ей:
— Если кто-то попытается проникнуть внутрь, что он сможет сделать? Он не должен охранять дверь. Он древний.
— Ты не знаешь, но у него чёрный пояс по джиу-джитсу, — сказала она, постукивая ногой и наблюдая, как меняются цифры на мониторе по мере подъёма лифта.
Я разразился смехом:
— У этого старика чёрный пояс? Ты издеваешься надо мной?!
— Нет, я не издеваюсь.
Лифт дзинькнул, и Беатрис, вздохнув с облегчением, вышла из него. Она долго возилась с ключами, пока мы подходили к двери её квартиры.
Когда дверь напротив открылась, она издала стон:
— Чёрт…
Пожилая женщина стояла и улыбалась, держа на руках за оранжевую кошку-табби. Я не мог не вспомнить ту женщину, которая делала то же самое, когда я был со своими людьми в заброшенном многоквартирном доме.
— Беатрис? Это ты, дорогая? Тебя не было почти весь день, и я уже подумала, что на этот раз, может быть, ты ушла навсегда, — сказала она, посмотрев на меня сквозь свои бифокальные очки, а затем поправив их на переносице.
— Лео, ты стал выше и красивее. Я продолжала убеждать себя, что Беа заслуживает большего. И, похоже, ты нашёл время стать лучше. Ты проделал отличную работу. Ты же не хочешь, чтобы она нашла себе другого, не так ли?
Беатрис ущипнула себя за переносицу и застонала:
— Миссис Джонс, я знаю, что вы поняли, что это не Лео. Это… он просто…
— Здравствуйте, миссис Джонс. Меня зовут Габриэль, я друг Беатрис, — сказал я, поставив сумку на пол и протянув женщине руку, целуя тыльную сторону её ладони.
— О Боже! — Миссис Джонс захихикала и провела рукой по своим коротким волосам. — Ну, разве вы не очаровашка. Пожалуйста, зовите меня Вивиан, — она улыбнулась и подмигнула. — Беа давно пора было найти кого-то, кто знает, как обращаться с дамами. Лео был настоящим сорванцом. Конечно, поначалу он был милым, но в нём всегда было что-то, что меня не устраивало. Знаете, как это бывает: встречаешь человека и не можешь понять, почему он тебе не нравится. У вас такое бывало? Как гласит старая пословица: «Если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, скорее всего, это так и есть». Но любовь слепа. Мы хотим видеть хорошее и надеяться, что плохое исчезнет. Или думаем, что сможем изменить человека. Но это не так. Поверьте мне. А потом, когда Лео…
— Миссис Джонс, — прервала её Беатрис. — Я очень устала и мне нужно рано вставать завтра.
— О, конечно, дорогая. Мы скоро пообедаем вместе, — сказала Вивиан, посмотрев на меня и улыбнувшись. — Рада была познакомиться с тобой, Габриэль. Надеюсь, мы ещё увидимся. Позаботьтесь о моей девочке. Она может показаться жесткой, но ей нужен кто-то, кто будет оберегать её большое и хрупкое сердце.
— Не беспокойтесь, миссис Джонс, — ответил я с очаровательной улыбкой.
Она закрыла дверь, но я заметил, что свет в глазке померк, и понял, что она всё ещё наблюдает за нами. Беатрис повернулась к своей двери, и я услышал,
Беатрис отперла дверь и повернулась, чтобы что-то сказать. Но я уже прошёл мимо неё.
— Просто хотел зайти в туалет перед уходом, — сказал я, оглядываясь по сторонам и направляясь в ванную комнату в коридоре.
Я заметил, что окно в спальне открыто, и вошёл туда. Убедившись, что в комнате никого нет, я закрыл окно и запер его. Вернувшись в гостиную, я направился к патио. Отодвинув вертикальные планки, я проверил наличие пожарной лестницы. В новых домах их нет, что, как правило, хорошо. Я бегло проверил замки, а затем повернулся к дверному проему.
— Ты оставила окно в спальне открытым?
— Зачем ты был в моей спальне? — нахмурила брови она.
— Открытое окно привлекло моё внимание, и я закрыл его для твоей безопасности, — сказал я, пожал плечами и оглядываясь по сторонам. — Милое местечко.
Я обратил внимание на фотографии, стоявшие на книжных полках, где была изображена она и мужчина с русыми волосами и зелеными глазами. На фотографиях она выглядела моложе, и я заметил, что среди этих снимков нет ни одной свежей.
Я поднял одну из них и некоторое время рассматривал её.
— Это, наверно, Лео, да?
Она бросила ключи на небольшой столик в коридоре.
— Ага. Так что ещё раз спасибо, что подвёз меня, — замялась она.
— Ты сняла это? — я указал жестом на черно-белые фотографии, висевшие вдоль стены. Некоторые из них были пейзажами, а некоторые, если я не ошибаюсь, изображали парижские замки.
— Да, я фотограф, — подтвердила она.
— Хобби?
— Нет, это моя работа. — Она посмотрела на меня и продолжила. — Я зарабатываю на жизнь фотографией.
Я продолжал рассматривать фотографии.
— Ты, я вижу, бывала в Париже?
— Да, я ездила в отпуск в прошлом году с… — Она сделала небольшую паузу, а затем продолжила. — В Париже я пробыла дольше всего, поэтому большинство фотографий оттуда. Но есть также снимки из Рима и Англии.
— Круто!
Беатрис посмотрела на меня с нейтральным выражением.
— Может, ты уже уйдёшь?
— Почему ты так хочешь, чтобы я ушёл, chiacchiere? — я улыбнулся и подошёл к ней.
— Дай угадаю: наш ужин пробудил в тебе что-то, и, насколько я могу судить, ты давно не испытывала чьих-то прикосновений. Поэтому тебе не терпится усмирить зуд?
— В смысле?
— Ну, знаешь, потеребить пельмешек, помассировать фасолинку, отполировать жемчужину, — я ухмыльнулся. — Да ладно, неужели так долго? Как насчёт поиграть на клиторе, погладить котика?
Её глаза расширились от осознания.
— Ты такой незрелый.
Она скрестила руки, но по тому, как быстро поднималась и опускалась её грудь и как раскраснелось её лицо, я мог с уверенностью сказать, что она думала об этом.
— Хочешь, чтобы я сделал это за тебя?
Я схватил её руку, которую она направила мне в лицо, затем другую, и прижал её к стене.