Гадание на розах
Шрифт:
Но тут связь благоразумно оборвалась, не дав славной продолжательнице дела истинных гугенотов продолжить наслаждаться злословием.
— Вот, кажется, с заветной розой все и решилось, — сказала Глория сама себе. Она любила вслух радоваться своим достижениям.
Еще в студенческие годы за новый метод внедрения гена в хромосому Глория Дюбуа получила вторую премию. А за ускоренную селекцию благородных роз получила федеральный грант на целых пять лет.
Впрочем, для выведения нового сорта, еще, увы, безымянного
А прапрапрабабушкам требовались на каждый новый сорт десятилетия.
Видели бы все они, какой у прапраправнучки — тоже Глории и тоже Дюбуа — получился изумительный цветок!
Крупные и в меру плотные атласные лепестки.
Полное отсутствие шипов.
Стебель — гордый, прямой и благородный.
Гармоничное сочетание пропорций.
Устойчивость почти ко всем известным болезням и вредителям.
Максимально удлиненная фаза цветения.
Долгий срок жизни срезанных роз в хрустальной вазе.
Аромат, соперничающий с лучшим французским парфюмом.
Невосприимчивость к дождю и туманам.
А самое главное — отсутствие каких-либо пигментных примесей в насыщенной белой окраске.
Безымянная роза могла гордиться своими отборными и элитными предками, но для Глории она была просто — Роза, дитя ее сердца, ума, рук и души. Безымянная красавица.
Глория подошла к окну.
— Попасть в официальный каталог парижской выставки цветов — это равносильно Пулитцеровской премии за литературу или сродни английскому Букеру и французскому Гонкуру.
Глория распахнула звукоизолирующий стеклопакет.
Птичий гомон, предвещающий неизбежность рассвета, ворвался в спальню, заглушив монотонное сопение кондиционера.
Глория вполголоса рассказала пернатым о парижском триумфе и добавила шепотом, что теперь пора всерьез и основательно взяться за устройство личного счастья.
Хорошо щеглам и пересмешникам — у них на каждой ветке по непривередливому партнеру.
Глория вдохнула прелый аромат сырой осени. Хочешь — насвистывай на пару, хочешь — вей гнездо.
Глория, не закрыв окно, вернулась в мятую постель.
А тут майся одна… как дурочка.
Глория закуталась в одеяло.
Зато у ее белолепестковой красавицы впереди явно прекрасное будущее.
Глория поджала коленки к животу, собираясь продолжить прерванный сон.
Да, великолепной розе, начиненной супергенами, попадание в каталог парижской выставки практически гарантирует постоянное место во всемирном реестре лучших сортов.
Глория накрыла голову второй подушкой, отсекая пуховой начинкой и батистовой наволочкой кремового цвета все звуки, включая и торжествующий птичий хор.
Но вот интересно, почему розы в большинстве своем нравятся женщинам, а не мужчинам?
Глория повернулась на правый
Мужчин больше цветов интересуют представительницы противоположного пола.
Глория сунула под щеку ладошку.
Но ведь это так мало — голубые глаза и черные волосы, — чтобы привлечь к себе внимание настоящего мужчины, достойного женщины рода Дюбуа.
Глория проглотила набежавшую слюну.
Нет, в самое ближайшее время придется изрядно потрудиться — и не над новой розой, а над собой, включая новый прикид, лучшую косметику и раскованную манеру держаться.
Глория сменила бок.
Может, назвать розу «Глаза аспирантки»?
Губы напряглись ироничной улыбкой.
Нет, это же патология — белые глаза…
Глория тяжко и протяжно вздохнула.
Следующая роза обязательно будет интенсивно голубого цвета и обязательно получит имя «Глаза аспирантки».
Глория поправила съехавшую с уха верхнюю подушку.
Надо решать две срочные проблемы: найти идеальное, незабываемое, многозначительное имя для безымянной красавицы и встретить, наконец-то встретить на жизненном пути ненаглядного суженого, непременно встретить.
Глория вдруг поняла, что для полного и безоговорочного счастья ей не хватает самой малости — обыкновенной настоящей любви…
Глава 7 ТЕНДЕРНАЯ ДИСКРИМИНАЦИЯ
Воспоминания об утре знаменательного во всех отношениях дня, который постепенно и незаметно начинал клониться к вечеру, заставили Глорию Дюбуа повторить нерушимую клятву.
«Ночной поцелуй» отреагировал на пылкие обещания в адрес кареглазого незнакомца одобрительным киванием верхних роз и нетерпеливым вздрагиванием еще не распустившихся бутонов.
И тут в просвете аллеи возник знакомый силуэт Тины Маквелл.
Запыхавшаяся подруга в одной руке держала секатор, в другой — обрезок ветки.
— О, Гло, мне Браун сказал, что ты давно уже здесь.
— Да, вот любуюсь этим роскошеством.
— Эх, завидую я тебе, Гло… — Тина пустила в ход секатор, подравнивая и так идеальный куст. — Твоему неисчерпаемому оптимизму.
— Ах, Ти, у тебя, наверное, проблемы с рокером из Канзаса?
— Гло, я рокера отфутболила на прошлой неделе вместе с мотоциклом.
— Надоела быстрая езда?
Но ершистая подруга вдруг решительно перешла в контратаку.
— Гло, душенька, а тебе не надоели эти чертовы розы?
Секатор безжалостно сомкнул острые челюсти на ветке, неосторожно выбившейся из кроны.
— В университете — розы!
Дизайнер по ландшафту вхолостую поклацала в воздухе секатором.