Гадание на яблочных семечках
Шрифт:
Когда на днях в другом саду он спросил, — может, вы случайно знаете, где тут строят дачу Чичирки? — незнакомец ответил — знаю… У Аудрюса от радости даже во рту пересохло. Человек отсел его к своей вилле — Аудрюс затаил дыхание! — и показал на крышу, где за трубой торчал пучок пожухлой травы. Гнездо… Из него выпорхнул воробышек. Вот тебе и Чичирка!..
Аудрюс и Кастуте стали сомневаться, вдруг Чичирка и не фамилия вовсе? Может, люди их так прозвали? В телефонной книге не значилось ни одного Чичирки.
Ныло сердце, что дядя Тант не в состоянии
Что теперь делать? Что же делать? Хоть пробей головой стену — дяди Танта не вернуть… Ни весточки, ни следа. Досада из-за собственной оплошности прямо поедом ела. А за ужином кусок в горло не лез. Чуткая Кастуте качала головой, хотела даже приложить руку ему ко лбу, но он забурчал, выкрутился — не хватало еще, чтоб она нащупала эту несчастную шишку…
Жалко Кастуте, жалко дядю Танта, жалко себя. Такая тоска, даже жить тошно. Да и что это за жизнь, раз ничего не можешь поделать…
Кастуте, наверное, услышала, как он ворочается в постели, а может, с вечера почувствовала, что ему не заснуть — неожиданно вошла с букетиком душистой ночной фиалки, которая раскрывается только ночью.
— Мне всегда так жалко ее рвать, — посетовала она, — зато я приказала — успокой ты моего Аудрюса… Когда нападает тоска, ты, детка, сразу вспомни… что на этой земле еще цветут цветы…
— На что мне они? — вздохнул он.
— Не говори так… Лучше погляди, понюхай, порадуйся хоть немного, когда уйду. Заметь, среди цветов и деревьев всегда легче. Ой, как же они успокаивают сердце! Вот и мне столько добра сделали!
— Лучше посоветуй, тетя, что делать. Как дядю Танта выручить?
— Достаточно ты уже искал-переискал, намучился… Усни, отдохни, успокойся. Теперь поступай по-другому… Ты меня послушай, я тебя научу.
Аудрюс глубоко вздохнул, втянул в себя нежный аромат ночных цветов, и горечь в душе вроде улеглась.
— Давай свет погасим, — предложила Кастуте, — чтобы они не закрылись и не потеряли запах… Когда нет того человека, которому хочешь помочь, — приговаривала она, — делай добро всем вокруг. Пожелал кому-нибудь доброго утра, показал человеку дорогу, огород полил для Кастуте — не думай, что время понапрасну потратил. Ты остаешься здесь, где нужен, а сердцем ищешь… Вот увидишь, детка, сердце, оно найдет! Поверь, успокойся и засыпай помаленьку.
Аудрюсу припомнилось, что и отец на прощание говорил приблизительно то же самое. Хотя внутри еще кипела досада, хотелось сердито возразить Кастуте, но он преодолел раздражение и ласково погладил белеющую в сумерках ее руку.
— Спасибо, Кастуте… — тихо произнес. — Я хоть и не верю, но все-таки попробую.
Наутро он уже пробудился с твердым намерением делать так, как учила Кастуте. Позавтракал и попытался спокойно,
Аудрюс заново восстановил в памяти тот вечер, когда Чичирки явились, чтобы увести с собой дядю Танта. Как они там говорили — что сами увидели дядю на крыше или соседи подсказали, что он здесь? Следовательно, соседи должны их знать! Надо бы их порасспросить. Раньше это почему-то и в голову не пришло.
Потом он припомнил еще одну важную вещь! Когда эти так называемые родственники распивали здесь шампанское, Чичиркене, смеясь, прикрывала рот рукой и говорила, что как раз вставляет сейчас зубы. Свои вытащила, а к протезисту все не соберется никак. Значит, в стоматологической поликлинике должны знать ее адрес!
Кастуте нарвала букет самых крупных ромашек и подсказала, как найти поликлинику. Аудрюс вручил цветы регистраторше и сказал, что приехал из другого города и хочет встретиться здесь с дядей, который проживает у Чичирки… Их адреса он не знает, только ему говорили, дескать, Чичиркене протезирует в здешней поликлинике зубы… Через пару минут Аудрюс уже держал в руках адрес Инессы Чичиркене!
Дома никого не оказалось. Соседка сказала, что Чичирки теперь живут в коллективном саду. В том самом, где несколько дней назад Аудрюса закидали комьями. Он хотел было помчаться туда, но, поразмыслив, решил вернуться к Кастуте и спросить у нее совета. Может, лучше им отправиться вместе?
— Нет… — ответила она. — Езжай один. Только сгоряча ничего не предпринимай. Расскажи все, что знаешь, ему самому. Если хочет, пусть возвращается к нам, а если ему там нравится, пусть живет себе. Не расстраивай его, думай не только о себе.
Когда садоводы показали ему на торчащую среди деревьев красную, крытую шифером крышу, Аудрюс нарочно побрел медленно-медленно, придерживая велосипед и стараясь унять волнение, чтобы не напортить чего-нибудь. Возле дома Чичирки громоздились кучи кирпича, песка, досок. Пахло свежей штукатуркой и толем. Чичирка поливал шлангом огород, Чичиркене чистила во дворе картошку.
— Добрый вечер! — поздоровался Аудрюс.
— Добрый, коли не врешь, — откликнулся Чичирка. — Что скажешь?
— Приехал навестить вашего дядю…
— Кого?
— Дядю Леонардаса.
— Нет здесь никакого Леонардаса!
— Так, может, Леонидаса? Он у нас жил, но вы его забрали от нас пару недель назад.
Чичирка повернулся к жене, перешагнул грядки, чтобы не кричать издалека, и злобно гаркнул:
— Нет здесь никакого дяди. Марш отсюда!
Он направил на Аудрюса сильную струю воды.