Галактическая баллада
Шрифт:
– Но я мог сойти с ума. И что было бы тогда?
– Тогда мы подыскали бы другого землянина, - холодно ответил Бен Коли.
Я опять почувствовал себя подопытным кроликом, и это меня рассердило. Йер Коли подняла руку, чтобы предотвратить другие вопросы, готовые сорваться с моих губ.
– Лучше я познакомлю вас с новым бытом, - сказала она, указывая на небольшую таблицу на стене у письменного стола. На табличке было несколько рядов разноцветных клавишей.
– Когда вам что-нибудь понадобится, нажмите на одну из этих клавишей. Эта доставит вам пищу. Эта обеспечит сон, а эта массаж, когда вы устанете. Эта открывает туалет. Эта вызывает
Йер Коли явно переоценивала мою память, так быстро называя предназначения клавишей, и первые несколько дней я часто попадал в смешные положения. Нажимал, например, клавишу, отворяющую туалет, а вместо этого механические руки, выскакивающие из стены, подносили мне еду; желал спать, а приспособление, похожее на паука с резиновыми щупальцами, начинало массировать шею и руки, чем великолепно меня освежало; хотел смотреть видео, а приходила Йер Коли со своими медицинскими аппаратиками. Вообще я был похож на человека, у которого все есть, но он не знает, как всем этим пользоваться.
Но тогда я просто кивал, и Йер Коли была довольна. Под конец она указала мне на белую клавишу в стороне от других.
– А эта, надеюсь, вам не понадобится, - сказала она и забулькала горлом. (Господи, почему эти прекрасные существа не могли смеяться, как люди!) - Достаточно нажать на нее и вы перестанете существовать.
– Как, клавиша для самоубийства?
Мурашки побежали у меня по спине. Йер Коли спокойно кивнула.
– Клавиша для небытия. Когда кто-то из нас решит, что жил достаточно, или что у него нет причин жить дальше, он пользуется белой клавишей. Впрочем, это случается исключительно редко.
– Но почему нужно облегчать самоубийство?
– спросил я, потрясенный.
– А зачем навязывать разумным существам жизнь, которой они не желают?
– Но клавиша может быть нажата случайно?!
И я представил себе, как в один прекрасный день, увлеченный интересной книгой, я хочу закурить сигарету, протягиваю руку к табличке... и исчезаю. Бррр!
– Такой опасности нет, - сказала Йер Коли.
– Для того, чтобы получить желаемый эффект, необходимо нажать на клавишу дважды с промежутком в один час. При первом нажатии Дом Разума вам отпустит сноп АГХ-лучей и только при втором вы сможете воспользоваться...
– А если Дом не отпустит лучи?
– Этого случиться не может, - покачала головой Йер Коли.
– Все происходит автоматически. Двойное нажатие носит лишь предохранительный характер.
Смотрел я на этих существ, таких прекрасных, она - в белой тунике, он - в зеленой, и удивлялся. О смерти они говорили, как об обычном блюде, которое можешь заказать себе в любой момент...
– Ив самом деле, очень удобно, - пробормотал я.
Они попрощались со мной обычным жестом и ушли.
Этот несколько необычный диалог был моим первым настоящим контактом с галактами, - так я называл про себя жителей Большого дисколета, поскольку они появились из Галактики. Кроме того, это название я уже встречал когда-то в одном фантастическом романе, и оно мне понравилось. Но как-то воспользовавшись им перед Йер Коли, я вдруг увидел, что она поморщилась, как мне показалось, даже обиженно, и посоветовала называть их превенианами. Ладно, превениане! Я ничего не имел против: поскольку это слово было лишь французским переводом их труднопроизносимого "атцрутцрлихи". Правда, "превениане" звучало немного претенциозно, но я промолчал.
В течение следующих дней я постепенно
Первым фантастическим явлением, с которым я столкнулся на Большом дисколете, были демография и общественное устройство превениан. На дисколете жило ровно пять тысяч превениан, поровну мужчин и женщин, число которых не увеличивалось и не уменьшалось. Соотношение полов регулировалось путем воздействия на хромосомные механизмы рожениц, а устойчивое количество населения - посредством добровольного исчезновения старейших при каждом рождении новых существ. Действительно, этот способ избежать перенаселения на дисколете выглядел несколько варварским, но оправдывался ограниченной жилой площадью и нежеланием строить новые дисколеты, чтобы не перегружать движение в Галактике. Очень предусмотрительны были эти превениане!
– И никогда не происходит сбоя?
– удивился я.
– И нет ни одного лишнего превенианина на этом корабле?
– Ни одного, - ответила Йер Коли, - кроме меня.
– Как? Вы - пять тысяч первая, да?
– Да, - холодно ответила Йер Коли.
– Значит, все-таки случаются ошибки.
– Это не ошибка, Луи Гиле. Это предусмотрено.
Она сказала это так, что этой темы я больше не касался. Впоследствии я понял, что все действительно было предусмотрено, и эта предусмотрительность самым непосредственным образом касалась меня.
Так как все бытовые вопросы на дисколете решались автоматически, начиная с ремонта жилищ и кончая родами, я заинтересовался, чем занимаются превениане.
– Размышлением и спортом, - ответила Йер Коли.
– Мы делаем то, что не могут делать автоматы. Каждый имеет какую-нибудь специальность в искусстве или науке, а также и хобби. Все открытия и духовные ценности собираются там - она указала на Дом Разума, - просеиваются и используются в интересах нашей Миссии.
– Миссии? Какой миссии, Йер Коли?
– Терпение, и вы все поймете... Кроме того, мы принимаем участие в управлении дисколетом, что вообще-то не трудно, а также должны участвовать в работе солярия-эдьюкатора, где у нас воспитываются дети.
– Но почему вы берете детей на космический корабль?
– спросил я, забывая на минуту предшествующие объяснения.
– Я уже говорила, что детей не берут. Они здесь рождаются. Секл Бан Имаян - старейший среди нас также рожден здесь, как и многие поколения до него. Вы забываете про галактические расстояния, Луи.
– Да, понимаю, - сказал я.
– И вы никогда не видели вашу планету? И ничего про нее не знаете?
Я пожалел, что задал этот вопрос, потому что Йер Коли долго молчала, и ее темные печальные глаза совсем погасли. Я отнес тогда это за счет ее тоски по родной планете.
– Извините, Йер Коли.
– Ничего... Мы не видели нашей планеты, Луи Гиле, исключение - Бан Имаян и еще один превенианин.
– В таком случае Бан Имаян, должно быть, очень стар?
– Не очень, - сказала Йер Коли.
– Порядка шестисот лет по вашему земному летосчислению. Средняя продолжительность жизни у нас около тысячи двухсот лет.