Галерные рабы его величества султана

Андриенко Владимир Александрович

— Я сумела обмануть его и представилась ему евнухом. Не бойтесь меня. Я вас не веду в ловушку. Я ваш проводник и какое вам дело до того мужчина я или женщина.

— А как мы можем верить тебе? — поинтересовался Ржев. — Чтобы спасти свою жизнь ты можешь сказать сейчас что угодно.

— Я заинтересована в успехе вашей миссии даже больше чем Дауд-бей. Отпусти меня. Не убегу.

— Отпусти её, Федор.

— Она сильна как волчица. Не стоит ей доверять.

Ржев силой отвел руку товарища. Женщина

потерла ушибленное место на руке.

— И так в чем твой интерес, красавица? — спросил Ржев.

— Мое имя Олия. Тебе это что-нибудь говорит?

— Олия? Нет, — ответил Василий.

— Я была любимой одалиской султана, пока не появилась та, за кем вы идете. И мне нужно чтобы она исчезла из дворца.

— Ах, вот он в чем дело. И ты взялась помогать Дауду?

— Гяурка Изабелла мешает и твоему господину. А если она исчезнет то я займу свое место, а Вахид-паша прогневит повелителя. И султан не простит ему этого. Мухаммед Охотник очень мстителен, когда нужно.

— Ты хорошо знаешь гарем?

— Лучше меня, его никто не знает. Я знаю все его отделения, ибо прошла каждое из них. Новые рабыни содержаться под командой младших евнухов внизу.

— Внизу?

— Это вот те нижние этажи гаремной части дворца, — она указала им направление рукой. — Они живут вместе в больших комнатах, ибо внимание повелителя не коснулось их. Оттуда часто ими даже торгуют. Из той части гарема довольно легко попасть в город. Мы после того как вы схватите Изабеллу, так и уйдем из дворца.

— Что? — не поверил Ржев. — Что ты сказала?

— Уйдем этим путем. Это не сложно.

— Я не про то. Ты сказала, что кто-то торгует наложницами самого султана?

— И что с того? — спросила Олия. — Что тебя удивляет? Их там больше нескольких тысяч кто станет считать? Вот евнухи и продают их тем, кто может заплатить. Тем более что гарем постоянно обновляется.

— Но наша Изабелла ведь не там? Её никто не рискнет продать?

— Конечно, нет. Она среди выделенных одалисок. А таких сейчас всего пятеро. Я, две итальянки, венгерка и ляшка* (*ляшка — зд. полька) Изабелла. У каждой из нас имеются свои покои в верхней части и охраняется это место лучше чем Еди-куле* (*Еди-куле — Семибашенный замок, главная государственная тюрьма Стамбула). Но я смогу вас туда провести.

— А тебя не узнают? — спросил Федор. — Ведь ты вырядилась евнухом.

— Стража не узнает. Но евнухи могут. И вам придется сделать так, чтобы они никому не смогли рассказать о том, что узнали меня.

— Убивать? — спросил Федор.

— И убивать нужно стилетом.

Она протянула им тонкий как игла кинжал.

— С чего это? — не понял Федор.

— А с того, что все должно выглядеть так, что Изабелла сбежала сама. Она не должна стать жертвой, она должна быть преступницей. Если

нет, то султан прикажет найти виноватого. Я знаю, как может быть упрям Мухаммед, если у него отнять любимую игрушку.

Мятелев принял оружие. Пусть будет стилет. Какая разница….

Убивать никого не понадобилось. Евнухи, которым было доверено охранять главную собственность повелителя империи, предавались в этот час тайному пороку — они курили гашиш. И потому Олия, Ржев и Мятелев спокойно достигли своей цели.

В покоях первой одалиски султана они нашли спящую женщину. Она откинулась на кровати с витыми ножками, и её пышные волосы были рассыпаны на шелковых шитых золотом подушках.

— Это она? — прошептал Ржев.

— Да, — ответила Олия. — Султан считает её красивой.

В покоях царил полумрак, и светильники слабо освещали пространство. Разглядеть женщину было в таких условиях довольно трудно. Но Федору она все равно показалась знакомой.

"Неужто, я видал её уже когда-то? — подумал он, но тут же отогнал от себя эту мысль. — Да нет. Откуда? Показалось!"

— Формы этой женщины совершенны, как мне кажется, — проговорил Василий. — Но мы пришли сюда не затем чтобы обсуждать её красоту. Нам нужно забрать её из гарема.

— Как прикажет казандар-уста, — усмехнулась Олия. — Пусть она исчезнет, и я тогда снова прочно займу место в сердце Мухаммеда Охотника.

— Думаешь, он просто так откажется от предмета свой новой страсти? — Федор приблизился к кровати и склонился над спящей женщиной. — Мужчины от таких женщин не отказываются. Я хоть и не султан, но в бабах кой чего разумею.

— Много ты разумеешь, Федя. Сколь баб то видал в жизни своей? — усмехнулся Ржев.

— Много видал….

— Не болтай языком, а прикрой рот красотке, чтобы она не начала орать, когда проснется, — остановила их Олия. — Подойди к ней ближе. Чего боишься?

Федор сделал еще несколько шагов.

— Ничего я не боюсь.

— Тогда не медли.

Мятелев протянул было руки к спящей женщине, но тут же одернул их.

— Испугался все-таки, — с презрением прошептала Олия.

Нет, он не испугался, он узнал эту женщину! Федору не показалось, что он знает её. Это была Марта Лисовская!

— Что? — с тревогой спросил его Ржев. — Что такое?

— Это Марта Лисовская!

— Как?

— Марта Лисовская! Вот уж кого я никак не ожидал здесь увидеть!

— Та самая? — Ржев изумился не менее Федора. — Но как она могла сюда попасть?

— Думаешь, я это знаю?

— О чем вы говорите? — вмешалась Олия. — Вы что оба знаете эту женщину?

Мятелев ничего не ответил. Он приложил ладонь ко рту спящей женщины, и она открыла глаза. Закричать ей не удалось.