Гальрадский ястреб

Богатков Сергей

— Не трогайте меня!

Младшая сразу же возмутилась:

— Ты посмотри какая плакса.

Но тут же поняла, что зря, увидев гневный взгляд Камиллы, в котором отчетливо читалось: «лучше замолчи».

— Простите, — виновато сказала Лира, опустив голову. — Я помню, дядя вернулся сам не свой после битвы с североземцами. Вел себя странно, не хотел общаться с нами, долго сидел в своих покоях. Мама пыталась с ним поговорить, но все тщетно. — Старшая вытерла слезы рукавом платья и продолжила: — А потом, через пару дней она заболела. Я знала, что он ходил к ней в комнату несколько раз перед тем, как состояние

сильно ухудшилось. Дядя никого не пускал к ней, кроме нас. Лекари сказали, что симптомы не такие как у обычной хвори, но не могли понять в чем дело. И кровопускание не помогало. Я догадывалась, что что-то здесь не так.

Лира подняла глаза и посмотрела на Камиллу:

— Эта тварь в обличии дяди отравила её. Теперь я понимаю. Вот, кто виноват, что мамы не стало!

Камилла тяжело вздохнула и сделала ещё одну попытку сблизиться. На этот раз старшая не стала отстраняться и обняла воспитательницу, положив голову ей на плечо. Амелия тихо сжала кулаки. Видимо, ничего подобного ей в голову не приходило. Вот как умерла Оливия Рокстерли, мать девочек. После смерти мужа — императора Норберта, она осталась совершенно беззащитна перед лицом опасности.

— Они просто ублюдки, — гневно прошептала Амелия. — Просто ублюдки эти североземцы. Что же теперь делать? Дядя прибудет в замок завтра.

Камилла увидела, как Дьюк собрался с силами что-то сказать. Наверное, выбирал как бы лучше преподнести то, что они собираются убить его здесь, в родном доме. Но Лира подняла голову, уперлась руками в стол и заявила:

— Мы просто не пустим его в замок! Пусть убирается туда, откуда пришел, верно?

Она посмотрела на Камиллу, затем на Дьюка и сестру, ища поддержки. Камилла мало понимала в политике и законах, но что будет если племянница откажется впускать в дом хозяина замка? Что в этом случае предпримет сам лжеуправитель? Пойдет к императору Гальрада с просьбой помочь осадить замок, объявив племянницу врагом государства? В этом случае для Лиры все обернется ещё хуже. Но что-то подсказывало, что лжеуправитель просто так не уйдет, даже если подъемный мост и ворота закроются прямо у него перед носом. Он потребует впустить, а стражники Малеонского ордена послушаются, не смотря на приказы Лиры. Она ещё не имеет законной власти и титула управителя.

— Дьюк, ты согласен? — взволновано спросила Лира. — Если не пустить дядю, то…

— Нет, — жестко оборвал Дьюк. — Мы впустим его, без каких либо намеков на то, что нам о нём всё известно.

— Вся власть в замке будет у него!

— Ненадолго, — уверил Дьюк. — Мы убьем Грейнора. Или ты хочешь отсиживаться здесь всю оставшуюся жизнь? Надеяться, что дядя просто уйдет и больше не вернется? Он может перевоплотиться в другого человека и проникнуть в замок под новым обличием. Североземцы не остановятся, они слишком далеко зашли.

Порассуждав, Амелия решила:

— Если ты и вправду убил советника Двейна, или кем он там был, а Вилберн уехал, то формально Лира в замке старшая, не смотря на возраст. Другие советники отправились в Беренгарский союз, помочь уладить политические проблемы, там сейчас напряженная обстановка. Но если дядя потребует открыть ворота, их откроют.

— И он убьет меня, — закончила Лира мысль за сестру. — Сохранит власть управителя, пустит североземцев в Гальрад и захватит государство.

Камилла

быстро взвесила шансы. Попытаться объяснить людям в замке, что дядя на самом деле убит, очень проблематично, даже несмотря на доказательства. Далеко не все поверят, даже если увидят мертвого советника Двейна. Но самое главное, времени осталось слишком мало.

— Между прочим, без дяди мне даже не стать управителем, — грустно вздохнула Лира. — Он и должен был приехать на коронацию, как раз для того, чтобы официально передать правление провинцией.

— И что теперь будет? — спросила младшая.

— У нас есть время, — спокойно ответил Дьюк. — Мы обязательно придумаем, как убить Грейнора. К тому же, у нас все ещё нет точных доказательств, и даже не смотря на то, что советник Двейн оказался нирту, дядя может быть ни при чем. А чтобы удостовериться, что вашего дядю подменили, надо пустить его в замок.

Никто не стал спрашивать, как именно он собирается это сделать. Но у Дьюка уже появился план. Меч среагировал на нирту, когда он приблизился к старшему советнику, значит и на нирту в обличие Грейнора он тоже должен среагировать. И дело не в странном свечении глифов, природу которого он до сих пор не может объяснить. Все дело в ощущениях, в том, что он почувствовал, когда столкнулся с нирту, благодаря мечу. Если нирту и правда заменил Грейнора — Дьюк сразу это поймет.

Младшая тяжело вздохнула и взглянула на Камиллу, а старшая посмотрела в окно, на Гальрад. Где-то там, за этими стенами, нирту в обличии дяди направлялся сюда. Кажется, обе видели ситуацию безвыходной, несмотря на уверенность Дьюка.

— Почему сейчас? — нарушила тишину Лира. — Почему они решили это делать именно сейчас? С момента нападения на северную провинцию прошло много лет, и это была неудачная попытка вторгнуться в Гальрад. Люди уже давно об этом позабыли, а здесь творится такое.

Камилла выдохнула, пытаясь не взорваться. Неудачная попытка нападения, отнявшая жизни родителей, которых не вернуть никакими молитвами и страданиями.

— После нападения они долгое время готовились к чему-то большему, — ответил Дьюк.

— Выбирали момент, — грустно усмехнувшись, согласилась Лира. — Вот и выбрали. Дождались гибели отца. И, между прочим, нового императора избрали довольно быстро. Мама получила титул управителя и привела орден Палеонесской розы, а потом оставила правление советникам.

— Эти её советники пустили все на самотек, потому что мама просто не была готова к правлению, — сказала Амелия. — А, североземцы ждали и смотрели, как четыре с половиной года провинция просто приходила в упадок. Из казны воровали деньги, неконтролируемый орден превратился в тупое сборище убийц и бандитов, на обращения людей никому не было дела. Лучшее время для захвата власти и придумать нельзя.

— Не смей, — тихо, но отчётливо перебила Лира. — Не смей говорить плохо о маме. Она старалась держать порядок, как могла.

— Ничего она не старалась, и тебе это прекрасно известно, — опровергла младшая. — Зато хотела из тебя сделать второго отца, будущую императрицу Гальрада. Но вот, видимо, не судьба.

Лира злобно посмотрела на сестру и, казалось, готова была броситься на неё прямо через стол. Уверенно встав со стула, она возвысилась над сестрой. Но Амелия приняла это с вызовом.