Ганнибал. Роман о Карфагене
Шрифт:
— Давай посмотрим, что предпримут римляне, — ободряюще проговорил Антигон. — Надеюсь, наш стратег тоже что-нибудь придумает.
Выстроенная заново цитадель Заканты была гораздо мощнее прежней. Ее высокие крутые стены напоминали обрывы в здешних горах, а двойные ворота позволяли отбить натиск вражеских воинов, даже если бы те сумели прорваться внутрь надвратной башни. Антигон нырнул в широкий темный вход, прошел под аркой, сложенной из больших квадратных кирпичей, и приблизился к высоким, стоявшим в глубине между двумя сходившимися
Вышедшие из караульни солдаты знали его и беспрекословно раздвинули окованные медью створы.
Понуро стоявшие в просторном квадратном дворе заложники из знатных иберийских семей не обратили на грека ни малейшего внимания. Огромный ливиец, стороживший вход в цитадель, даже не посмотрел в его сторону.
Из окон зала открывался изумительный вид на равнину, раскинувшуюся вдоль побережья севернее города. Ее украшали кажущиеся разноцветными точками плодовые деревья и костры, красными языками окрасившие в багровый цвет низко плывущие облака. К крепости медленно приближалась группа всадников и груженых повозок.
Постепенно зал заполнили все участники военного совета. Задолго до прихода Антигона в цитадели уже собрались Ганнибал, Гадзрубал, Магон и ее молодой начальник Бостар. Среди многих незнакомых или полузнакомых лиц грек узнал предводителей конницы Муттина, Магарбала и Гамилькона, славившегося своей силой Ганнибала Мономаха, Созила, заведующего снабжением седоволосого Гадзрубала, а также посланцев старейшин Миркана и Бармакара. К удивлению Антигона, здесь присутствовал также его сын Мемнон, с которым он два дня назад пышно отпраздновал встречу.
Ганнибал, как обычно одетый в светлый хитон и окованный бронзой кожаный панцирь, громко хлопнул в ладоши, и шум голосов сразу же затих.
— Теперь мы знаем о намерениях римлян! И этим мы обязаны им! — стратег показан на робко жавшихся к стене грека и двоих галлов. — Консул Публий Корнелий Сципион направится в Иберию, консул Тиберий Семпроний Лонгин — в Ливию, которую в Риме называют Африкой.
Он сделал долгую паузу, поочередно вглядываясь в глаза собравшихся, и подчеркнуто сухо продолжил:
— У Корнелия около тридцати тысяч воинов и шестьдесят кораблей, у Семпрония столько же легионеров, но кораблей вдвое больше. Нужны объяснения?
— Лилибей, — в устах престарелого Бармакара это слово звучало как проклятие.
— Да, друзья, Лилибей, — Ганнибал чуть улыбнулся и положил руку на рукоять неизменно торчащего из-за пояса британского меча. — Эту крепость построили и защитили именно мы. Там превосходная гавань и хорошо укрепленные стены. Но главное, оттуда можно за три дня достичь Карт-Хадашта.
— А где мы нанесем удар, стратег? — Ганнибал Мономах нетерпеливо вытянул руку. — Может, стоит встретить их в Ливии?
— Мы не успеем перебросить туда достаточное количество войск, — помедлив, ответил Ганнибал. — Нам не хватает кораблей. Если бы члены Совета отличались не только бережливостью, но еще и проницательностью…
— Так что же делать? — Здоровяк нетерпеливо повел мощными покатыми плечами.
— А
Все взоры устремились на стратега. Сердце Антигона бешено запрыгало, в висках забилась кровь.
Ганнибал склонился над картой, представлявшей собой множество листов папируса, прикрепленных к нескольким сшитым друг с другом звериным шкурам. На нее были подробно и точно нанесены страны, города, расположенные не только на всем побережье Внутреннего моря. Антигон с удовлетворением отметил, что рисовальщики не забыли даже британский остров Вектис. В глазах рябило от названий рек, гор и племен Иберии и Галлии, подвластных Массалии земель с их такими желанными и недоступными дорогами, протянувшимися вдоль побережья к берегам великой реки Родан, поселений лигуров, бойев и инсубров [131] , крепостей по другую сторону Иллирийского моря и македонских пограничных укреплений.
131
Бойи и инсубры — галльские племена, населявшие Северную Италию. Главным городищем бойев была Болония (теперь Болонья), инсубров — Медиоланум (теперь Милан).
— Здесь и здесь, — Ганнибал показал сперва на Лилибей и Карт-Хадашт, затем на лигурийское побережье, — Семпроний может позволить себе не спешить и наверняка основательно готовится к походу. Нам нечего противопоставить ему. А вот здесь, на севере, собирает свои легионы Корнелий, готовясь перебросить их на запад по суше и по морю. У нас нет такого огромного флота, как у Рима.
Большинство собравшихся лихорадочно переводили глаза с Ганнибала на карту и обратно.
— Ну просвети же нас наконец, стратег! — не выдержал Муттип.
— Для защиты Карт-Хадашта мы заберем всех воинов из городов в южной и северо-западной части Ливии, — Он потер лоб, как бы собираясь с мыслями, — Корабли и часть войск мы также переведем туда. В Карт-Хадаште они нужнее, чем здесь.
— Но этого же мало? — Миркан воинственно вздернул седую бороду, — Римлян же тридцать тысяч человек, если не больше!
Все вдруг дружно встали и столпились вокруг Ганнибала. Стратег успокаивающе поднял руку и как можно более небрежно сказал:
— Карт-Хадашт способен не только выдержать долгую осаду, но и набрать солдат в дополнение к присланным нами. Гадзрубал знает Иберию, как никто другой, и прекрасно сумеет защитить ее. Он всегда сможет набрать в Гетулии лучников, а среди здешних племен — пехотинцев.
— А ты? — осторожно осведомился Миркан.
— А я поведу часть армии в Италию.
Гомон и выкрики заглушили могучий голос Ганнибала Мономаха.
— Что? — заорал он с таким видом, словно собирался схватить стратега за плечи и хорошенько встряхнуть, — Как ты сумеешь без кораблей плыть по морю? А на узких прибрежных дорогах тебя подстерегают римляне и массалиоты. Мы уже много раз говорили об этом.