Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный

Нортон Андрэ

Я подняла сумку и меховую подстилку и попыталась мыслить логично. Я была уверена, что здесь какой-то обман или галлюцинация. И она затрагивала одно только зрение, но не осязание. Поэтому имелась возможность продвигаться вперед на ощупь. Но с закрытыми глазами я не могла следить за ущельем и, возможно, стала бы ходить по кругу. А как насчет силы, которая тянула меня? Что заставляло меня следовать за Всадниками? Могла ли я вслепую пройти весь этот хаос? Но у меня не было другого выбора, кроме как попытаться сделать это.

Я решительно закрыла глаза, вытянула руки и пошла в направлении, куда меня влекло. Это было нелегко, и я шла вперед очень медленно. Несмотря

на вытянутые руки, я все время натыкалась на обломки скал. Я часто останавливалась и открывала глаза, но снова испуганно закрывала их перед картинами, которые теперь были не только двойными, но и тройными и даже четырехслойными.

Я не знала, действительно ли я иду вперед, или сбывались мои опасения относительно того, что я иду по кругу. Но тяга не ослабевала, и вскоре мне стало гораздо легче определять направление. Мои руки с обеих сторон задевали скалы, а ноги все более уверенно ступали по шероховатой каменистой почве. Внезапно мои руки наткнулись на твердую, гладкую поверхность, и эта поверхность была столь чуждой, что я открыла глаза.

Яркий свет ослепил меня, угрожая опалить. Но руками я не почувствовала никакого тепла. Передо мной не было ничего, кроме ослепительного света, на который невозможно было смотреть. Я принялась изучать преграду. Гладкая поверхность заполняла весь промежуток между двумя скалами, мимо которых я должна была пройти, и в высоту тянулась настолько, насколько я могла достать руками, а внизу уходила в почву. На всей этой невидимой поверхности не было ни единой щели, ни единой шероховатости.

Я отступила назад и попыталась найти другой путь, чтобы обойти этот барьер. Но другого пути не было, и сила, которая толкала меня вперед, тянула меня прямо в этот проход, который был блокирован невидимой стеной. В конце концов, я устало опустилась на землю. Это был конец. Я подавленно опустила голову на колени.

И вдруг — я не сидела на камне, а ехала на лошади. Я отважилась открыть глаза, потому что не могла поверить в это, но я увидела Ратну, мою лошадь с развевающейся гривой. Мы находились в сказочно прекрасной зеленой и золотистой стране. И Кильдас — тут были Кильдас и Сольфинна с венками из цветов на головах и белыми цветами на упряжи. Они пели, как и все остальные, и я пела вместе с ними.

И я поняла, что вижу вторую сторону своего нынешнего существования, Я попыталась позвать, но губы моего двойника произносили только слова песни.

— Херрел! — Из меня рвался крик, но чужими губами я не могла издать ни звука. — Херрел! — Если он узнает обо мне, тогда, может быть, сможет объединить меня со вторым «я» в одно целое. Тогда я не буду больше частью Джиллан, которая находится вместе со всеми невестами, и частью Джиллан, которая блуждает среди скал, а снова буду единой полноценной Джиллан!

Я оглянулась и увидела всю кавалькаду, ехавшую по прекрасной дороге, утопавшей в зелени. У Всадников на шлемах тоже были цветы. Всадники казались мне прекрасными мужчинами, не похожими на мужчин Верхнего Халлака, и их звериное обличье совершенно не проявлялось. Только одного, кого я все время искала, не было среди них.

— О, Джиллан, — сказала мне Кильдас, — был ли когда-нибудь в твоей жизни такой прекрасный день? Как будто Весна обвенчалась с Летом и подарила нам самое лучшее, что есть у них обоих.

— Так оно и есть, — ответила та, что была одной из половинок Джиллан.

— Это удивительно, — рассмеялась Кильдас, — но я напрасно пытаюсь вспомнить, как жила раньше в Халлаке. Все прошлое напоминает мне сон, который становится всё бледнее и бледнее. У нас нет

никаких причин для того, чтобы возвращаться обратно…

— Но у меня есть причины для этого! — вскричало мое внутреннее «я». Потому что я все еще оставалась в горах и душа моя рвалась к объединению.

Один из Всадников подъехал ко мне и протянул ветку, усеянную цветами, которые испускали чарующий аромат.

— Прелестные цветы, моя леди, — сказал он, — но они не так хороши, как те, что я приготовил в подарок…

Рука моя коснулась ветки.

— Херрел… — Но когда я взглянула на того, кто протягивал мне ветку, я увидела на его шлеме красные глаза медведя. А из-под них на меня глядели странные узкие глаза, отвести взгляд от которых казалось невозможным. Потом его рука поднялась, и на ладони появился маленький белый предмет, который полностью приковал мое внимание, и я не могла более смотреть на что-либо иное.

Я подняла голову с колен. Темные тени вокруг меня резко контрастировали с зелено-золотой страной, где я только что была. Я больше не ехала украшенная цветами по весенней стране, а потерянно сидела между заколдованными камнями в стране холодной зимы. Но кое-что я приобрела: я узнала, что на самом деле существуют две Джиллан. Одна, которая с трудом пыталась достигнуть другой стороны этой вершины и искала путь дальше, и другая, которая все это время была вместе с остальными невестами Халлака. И пока эти две Джиллан были порознь, для меня не существовало настоящей жизни.

Там, в золотой стране, возле меня ехал Хальзе. Он знал, что я стремлюсь к своей половине, и отгонял меня. Но где же был Херрел, и какие у него отношения с другой Джиллан?

Я осознала, что с наступлением темноты головокружительное мерцание взаимопроникающих картин прекратилось, и что я снова стала нормально видеть. Исчез ли этот невидимый световой барьер?

Я отползла назад меж двух камней и увидела перед собой не слепящий свет, а мерцающую зеленую стену. Но когда я коснулась рукой этой стены, ее поверхность была такой же твердой и гладкой, как и раньше. Это было колдовство, я была в этом уверена, независимо от того, сделали ли эту стену Всадники или кто-либо другой. Я не могла вскарабкаться здесь на скалы, как я это сделала в ущелье, и у меня с собой ничего не было, чтобы подкопаться под этот барьер. Яркость света степы между тем так сильно уменьшилась, что я могла видеть сквозь нее. По ту сторону стены находилась открытая местность, в которой не было хаоса камней и скал, до сих пор так мешавшего мне продвигаться вперед. Там, по ту сторону, может быть, мне не нужно будет больше бояться этой путаницы картин. Но как мне преодолеть этот барьер? Я не видела никакого способа сделать это, но я должна была найти его!

Глава 11

Я устремила взор на камни, между которыми стояла светлая стена. Перелезть через них я не могла: они были в два человеческих роста и такие гладкие, что на них нельзя было обнаружить никакой зацепки. Они казались частью какой-то Древней насыпи или крепости. Но потом я поняла, что эти камни возвышаются над остальными камнями, словно столбы ворот. Перед моими глазами почему-то возникло изображение паутины. Если не дотрагиваться до опасных клейких нитей, паутину можно разрушить, сломав ветку, к которой она крепится… Я извлекла костяную трубочку из своей сумки при помощи одной силы боли, но здесь были тяжеленные камни, а не легкая бутылочка. И как мне узнать, что барьер исчез, если мне удастся пошевелить один из этих массивных камней?