Гараж. Автобиография семьи
Шрифт:
В общем, не нюхнув аромата выхлопа, не насладившись мелодией трескучих движков, не завопив от ужаса, когда мотоцикл начинает «козлить», вы не сможете понять этот настоящий мужской праздник. К великому сожалению, мне не удалось приобщить папу к этому таинству. Был один шанс, но увы. Эх, расскажу!
Как-то в «Лужниках» проходили очень важные соревнования по спидвею, чемпионат то ли Европы, то ли мира, а может, и Вселенной – сейчас уже не так важно. Главное, что я уговорил папу меня туда отвезти. Не помня себя от радости, я сидел дома и ждал, когда наконец он придёт с работы
Папа не пришёл. Он забыл.
Это был, пожалуй, единственный случай, когда я серьёзно обиделся на отца. И всё же спустя несколько лет та драма помогла мне. Тогда дело дошло до покупки мопеда.
О, мопед! У многих сверстников из обеспеченных семей это желанное транспортное средство уже имелось, мне же, сыну артиста и архитектора, рассчитывать на чудо не приходилось – стоил мопед около двухсот рублей! Помимо дороговизны существовал ещё фактор опасности, беспокоивший родителей.
– Ты и на велосипеде был весь в синяках и ссадинах, а тут вообще!
Однако бесконечное нытьё про Петю, Лёшу, Юру, у которых уже чуть ли не мотоциклы, и клятвы, что ездить буду очень медленно и только вокруг дома, а на шоссе – ни-ни, потихоньку довели родителей до нужной кондиции, «клиенты созрели». И вот наконец мне и моему другу Аркаше купили мопеды «Верховина-5»! Нет, Аркаше мопед купили не мои родители, а его, тоже из интеллигенции, а стало быть, очень небогатые. Нас, конечно, не волновали дыры в семейных бюджетах, главное – мопед!
Сейчас я думаю, что брешь в обороне отца, или, как сказал бы шахматист, защите Ширвиндта, пробило напоминание о случае с «Лужниками».
И вот два красавца с середины весны обосновались на нашем балконе в ожидании каникул и дачи! Мы настолько шалели от радости обладания этими полумотоциклами, что не слезали с них ни на балконе в Москве, ни потом, на даче!
По сравнению с теперешними элегантными электроскутерами наше «чудо техники» сейчас выглядело бы полной архаикой. Оно всё время ломалось, оно дымило, оно трещало так, что соседи-дачники гонялись за нами с палками! (Если бы сегодня я встретил ту кавалькаду на пяти-шести ревущих монстрах, я всех этих ездоков поубивал бы! Но теперь я старый брюзга, а тогда был юный мотоас.)
Как-то, не выдержав зубодробительного треска, на дорогу с палкой наперевес выбежал Александр Михайлович Поламишев – известный режиссёр, профессор Театрального училища имени Щукина. Он приготовился к атаке, и тут из-за поворота выезжает мопед, а на нём сидит мой папа, его коллега по училищу! Жалко, я не видел этой сцены.
О, сколько приключений было связано с мопедами! Сколько поломок, падений, встреч с гаишниками! Естественно, вопреки заверениям, данным родителям, мы не катались по дорожкам около дома. Мы совершали дальние путешествия, преимущественно по бездорожью, проваливались в ямы, увязали в болотах, глохли, беря речки вброд!
Ездить же по «дорожью» без номерных знаков запрещали правила, а получить их мы
Слава богу, что путешествовали мы группами, поймать же милиционер мог только одного из нас – остальные разъезжались в разные стороны, насосы и запасные ниппели у нас имелись. С проводами было сложнее, поэтому приходилось мастерить из подручных средств буксир и тянуть бедолагу до дома.
Зато ночи были наши! Гаишники спят, родители тоже, ты незаметно вылезаешь в окно дачи, выкатываешь мопед и долго-долго катишь его по ночным тропкам до выезда из посёлка. По параллельным дорожкам, кряхтя, тужатся твои мотодружки – ведь, если завести эти тарахтелки чуть раньше, перебудишь всех дачников и спалишь всю стаю.
И вот преграды позади – свобода! Все дороги твои – гоняй сколько хочешь, что мы и делали до потери сознания, до последней капли бензина!
Помню, как-то мы договорились покататься с другом Аркадием и одной милой дачницей. В назначенный ночной час я подобрал Олю (по-моему, её звали так) у её калитки. Мы дошли до дома Аркаши – и тишина. То ли проспал, то ли заболел (он до сих пор крайне болезненный мальчик), а может быть, его застукала бабушка. Не знаю. Как бы то ни было, мы отправились в путешествие без него.
Сейчас трудно представить, как можно взгромоздиться на эту хрупкую конструкцию вдвоём – одному-то страшновато, а тогда получалось прекрасно. Тогда мы были молодые и лёгкие. Лёгкие и на подъём, и на залезание!
Мы долго гоняли по дальним дорогам, потом по ближним, потом нарвали бесхозных яблок, потом начало светать и мы оказались на бескрайнем лугу в пойме речки Малая Истра. И вдруг во мне что-то щёлкнуло, я как бы попал в другое измерение, время замедлилось, и начался плохой фильм. Плохой – в смысле слишком хороший, когда герои идеальны, реплики до тошноты банальны, природа вокруг настолько красива, что плеваться хочется, и мы неожиданно стали персонажами этой пошлой нетленки!
Мы мчались на бешеной скорости по лугу сквозь высокую траву, сквозь васильки, ромашки и клевер. Предутренняя роса приятно холодила наши загорелые мускулистые ноги (так обычно пишут). Кромка леса, окаймлявшего поле, из тёмно-серой превратилась в нежно-голубую, потом, буквально через несколько мгновений, стала ослепительно зелёной с перламутровыми отблесками первых робких лучиков солнца!
Мы остановились на песчаной косе у речки, мы купались, мы мыли мопед, мы ели яблоки без намёка на грехопадение – в плохом кино ни в яблоке, ни в раю не может быть червоточинки. И длилось это бесконечно! И было это счастьем!