Гардемарин Ее Величества. Идентификация
Шрифт:
Дальнюю половину фургона отделяли толстенные прутья, а в ближней прямо посередине стояло закрепленное на полу поворотное кресло и перед ним – вмонтированная в стену консоль. Кажется, недавно здесь были установлены какие-то приборы, но сейчас от электроники остались только кронштейны и ошметки алюминиевых и медных проводов, будто ее в спешке вырывали с корнем.
И что-то подсказывало – вырывали не при обыске, а куда раньше… Занятно.
– Ну как? – Морозов ухмыльнулся, явно ожидая моей реакции.
– Интересно… – Я кивнул. – Очень интересно, что
В ближайшей к кабине половине кузова вполне могла раньше стоять и какая-нибудь энергетическая установка, но воображение почему-то тут же нарисовало полную клетку изможденных и злобных седых стариков – Одаренных первого ранга. Да еще и прикованных наручниками к прутьям решетки… Такие вполне могли снести элементом хоть целое здание.
Правда, я бы на их месте начал с того, кто имел глупость запереть меня в машине.
– Мне вот тоже. А знаешь, что мне еще интересно? – Матвей, прищурившись, посмотрел на меня. – Откуда в окружении Распутина вдруг оказалось столько незарегистрированных Одаренных?
Мне это тоже казалось крайне любопытным. А если вспомнить, что еще совсем недавно рассказывал профессор Горчаков, становилось еще… любопытнее. Я готов был поспорить, что и обилие Одаренных, и происхождение супероружия, с помощью которого отправили на тот свет его величество императора и чуть не убили Елизавету, – звенья одной цепи.
Старший Распутин не зря считался сильнейшим в империи Конфигуратором. Десять с лишним лет назад он принимал участие в подготовке того самого проекта, который позволил мне вернуться с того света… и с тех пор наверняка успел научиться новым фокусам.
– А почему бы не спросить об этом его самого? – Я посмотрел на Морозова. – Качественно и с пристрастием.
– Тут, моряк, есть некоторые сложности. К сожалению. – Тот снова усмехнулся, только на этот раз невесело. – Просто так к Григорию, мать его, Ефимовичу, не подобраться… В подробности вникать тебе незачем, но этот старый хрыч очень качественно подстраховался. Так что без прямых доказательств к нему соваться не стоит.
Я молча кивнул. Вряд ли такое полагалось знать курсанту-первогодке, но я неплохо представлял себе истинные возможности Распутина. Особенно те, которые касались его влияния на столичную публику. Старикашка прожил в Петербурге чуть ли не сотню с лишним лет и был вхож в дома даже к самым знатным местным аристократам. Разумеется, подобное никогда не афишировали, однако услугами его таланта пользовались все – от бестолковых дамочек, желавших слегка подправить доставшиеся от природы данные, до тех, кто рассчитывал с помощью сильнейшего в империи Конфигуратора избавиться от недругов или конкурентов.
Кому-то Распутин помогал. Кому-то отказывал, а кто-то и вовсе был осведомлен о его умениях лишь по слухам или с чужих слов. Но главное – старик умел хранить чужие секреты. Которых за свой век наверняка накопил столько, что половина столичной знати скорее бы предпочла умереть, чем допустить, чтобы носитель этих тайн попал в руки сыскарей.
Иными словами, список должников и тайных покровителей
– Но… – Морозов, хитро прищурившись, посмотрел на меня. – Есть и другие варианты.
– И какие же?
– Не знаю, как тебе, но мне кажется, что старик окончательно потерял страх. А сегодняшнее нападение на тебя это только подтверждает. А значит, пришло время немного пощипать ему перышки.
– В каком смысле? – уточнил я.
– В прямом. Если мы пока не можем достать самого Распутина – самое время накрыть его гнездо в Красном Селе… Знаешь, что там на севере за железной дорогой?
Я имел кое-какое представление о тамошней географии, пусть даже и устаревшее на десять с лишним лет, но на всякий случай помотал головой.
– Ну, лет тридцать назад там просто табор стоял, – пояснил Морозов. – А может, и сорок – сейчас уже вообще не поймешь. Поговаривают, Распутин оттуда девку одну украл, ну и… В общем, неважно.
«В общем», эта самая девка, вероятно, и родила старику наследника, которого я не так давно отправил на тот свет. О его происхождении ходили самые разные слухи, из которых байки о дочери цыганского барона были, пожалуй, наиболее близки к истине.
– Потом уже дома какие-то появились, сначала самострой, дальше нормальные… Асфальт положили, – продолжил Морозов. – То ли на казенные деньги, а то ли Григорий Ефимович постарался. Не знаю точно, что там и как, но он в тех краях частый гость. А последние полгода так вообще чуть ли не каждую неделю ездил.
– В табор?
– Да вообще – в ту часть Красного. – Морозов махнул рукой. – Там же не только цыгане живут, там давно вроде как частный сектор… Формально – а на деле это даже трущобами не назовешь. Места такие, что приличные люди туда без надобности не ходят. Наркота, оружие… да и публика – сам понимаешь.
Я кивнул. В лихие восьмидесятые подобные сомнительные районы имелись даже в столице. В свое время мне пришлось привлекать армию, чтобы разогнать криминальную шушеру хотя бы из промзон, но убрались они, похоже, не так уж и далеко – в пригород. И за эти годы неплохо обустроились.
– В общем, народ уже давно жалуется, что эти хмыри им покоя не дают. Я все думал заняться, да руки не доходили… А вот теперь самое время. – Морозов хищно ухмыльнулся. – Считаю, пора бы немного навести порядок. По заявкам, так сказать, местных жителей.
– Силами гардемаринской роты? – усмехнулся я. – Бандюков по лесу гонять… Это как из пушки по воробьям.
– Да забудь ты про этих бандюков! Там ведь в другом дело, моряк. Все вот эти штуковины, машина, электроника, – Морозов кивнул в сторону «Транзита», – оно ж не само по себе появилось! Здесь у младшего Распутина база боевиков была, а старший, думаю, в другом месте сидел.
– В Красном Селе? – догадался я.
– В нем самом. И если у него еще и лаборатория имеется… Ты в среду ночью чем занят?