Гардемарин Ее Величества. Инкарнация
Шрифт:
Лисий Нос и Сестрорецк промелькнули незаметно, но потом я свернул налево и покатился вдоль залива. Здесь гнать уже не хотелось — слишком красиво было по сторонам. Шоссе серой лентой вилось между деревьями, то исчезая за поворотом, то снова вытягиваясь в струну. Оля тоже поймала настроение, выпустила меня из объятий, уселась ровно, а потом даже вытащила телефон и принялась фотографировать все подряд: аккуратные домики вдоль дороги, сосны, залив где-то вдалеке за ними… Себя, конечно же, а иногда даже нас обоих, вытягивая руку перед моим шлемом.
Это немного мешало
Пока ее благородию пассажирке не захотелось прогуляться.
— Давай тут остановимся! — Оля хлопнула меня по плечу. — Смотри, как красиво!
Я и сам любил это место. Где-то за Териоками бессчетные усадьбы и дачи высокопоставленных статских и армейских чинов понемногу заканчивались, а дорога выходила почти к самой воде. Летом в выходные чуть ли не каждую пядь берега занимали туристы и любители шашлычных ритуалов, но сегодня вокруг было пусто, и об оставшейся где-то за задним крылом мотоцикла цивилизации напоминали только редкие машины. Даже погода оказалась благосклонна, и вместо привычных волн и ветродуя с залива нас ожидала тишина.
Пока я снимал перчатки, стягивал куртку и шагал сквозь молодые сосенки, Оля успела убежать к самой воде и теперь стаскивала кроссовки — видимо, чтобы искупаться хотя бы частично. Как и любая уважающая себя женщина, она никак не могла не выполнить обязательный в таких случаях ритуал — побродить примерно по щиколотку в волнах у берега. Я же к подобным развлечениям дышал ровно, так что просто неторопливо побрел по песку, оставив у песчаной кромки шлем с «доспехами».
Море, как и десять лет назад, пахло солью, подсохшими водорослями и совсем немного — бензином.
— Иди сюда! — Оля забралась на здоровенный валун и помахала рукой. — Сфоткаешь меня? Вот прямо о… Ой!
Нога скользнула по влажной поверхности, и темная фигурка на фоне залива взмахнула руками и дернулась, заваливаясь вниз. Между нами оставалось чуть ли не три десятка шагов, но Дар все-таки не подвел. Воздух ударил в лицо, разом становясь впятеро плотнее. Он будто хотел задержать меня, но так и не смог: тело в одно мгновение ускорилось так, что ударная волна хлестнула во все стороны, поднимая пыль и песок. И прежде, чем они опустились обратно, я уже поймал Олю за то самое место, которым она только что чуть не ударилась о камень.
— Ого! Быстро ты…
— К вашим услугам, сударыня, — усмехнулся я.
Опасность миновала, однако я не спешил ставить свою добычу обратно. Наверняка со стороны это выглядело… Впрочем, нет. Ничуть не двусмысленно, а очень даже однозначно. Похоже, Оля тоже не имела ничего против, но когда я легонько коснулся губами ее шеи, чуть отодвинулась.
— Эй… Подожди, моряк! — проговорила она. — Тебе хотя бы есть восемнадцать?
— Формально мне семьдесят три, — честно признался я, глядя в смеющиеся синие глаза.
— А-а-а… Ну тогда другое дело. — Оля закинула руки мне за
Два раза ей повторять не пришлось — я обычно понимаю и с первого. Постепенно поцелуи становились все жарче, а дыхание Оли — тяжелее и порывистее. Мы будто бы ненароком добрались до кромки пляжа, буквально рухнули на мою куртку и там задержались. Может, на пару минут, а может, и на целый час — время вдруг куда-то исчезло, и я вдруг понял, еще немного, и мне окончательно снесет голову, и подобающее дворянину и офицеру… ладно, будущему офицеру на этом закончится. И никаких возражений с другой стороны на этот счет не…
— Уф-ф-ф. Так, ладно, моряк, — Раскрасневшаяся Оля с видимым усилием отстранилась и даже смогла заставить себя усесться и поправить растрепавшиеся волосы. — Все это, конечно, здорово, но такими темпами мы уже никуда не поедем.
— А надо? — поинтересовался я.
— Ну не прямо же здесь… И вообще, ты чего? — Оля решительно щелкнула заколкой. — Я, может быть, вовсе и не это имела ввиду!
Ну да, ну да…
Чтобы привести дыхание в норму, мне и самому пришлось постараться. Молодое тело совершенно не хотело успокаиваться. Даже Конструктам не под силу справиться с потоком тестостерона и кортизола, хлынувшим в кровь, но они хотя бы помогли слегка сбросить давление. Не до нормы, конечно, зато теперь я снова начал вести себя прилично… Относительно.
— И вообще. В Выборг хочу! — заявила вдруг Оля. — Покатаемся еще?
— Как пожелаете, сударыня, — улыбнулся я. — В Выборг — так в Выборг.
Дабы не смущать девчонку еще больше, я не стал дожидаться, пока она обуется, и неторопливо двинулся обратно в сторону дороги.
Еще не дойдя до мотоцикла, я понял: что-то не так. Руль не в том положении, в котором я его оставил, зеркало сдвинуто и смотрит куда-то чуть ли не на приборную панель, кронштейн для телефона вывернут кверху, будто кто-то пытался его оторвать, но так и не смог… Ускорив шаг, я приблизился.
И замер. Рядом с якорем на баке был выцарапан… Была выцарапана весьма однозначная картинка. Я тихо выругался, и в этот момент где-то за спиной послышался громкий смех. Повернувшись в поисках его источника, я непроизвольно сжал кулаки.
У обочины метрах в сорока-пятидесяти от мотоцикла, поблескивая эмблемой на прямоугольной морде радиатора, стоял черный мерседесовский «Джи-ваген». А возле него — четверо парней, которые, собственно, и радовались. Точнее, ржали на весь лес вокруг, указывая на меня пальцами. Троих я мог раньше и не видеть, зато рожу четвертого вспомнил сразу.
Саша, тот самый здоровенный блондинистый паж, с которым мы на днях зацепились в «Якоре», только на этот раз одетый по гражданке. Так что гадать, чьих рук художество на баке, теперь не приходилось.
Вот ведь твари красноперые!
Такая мелочь наверняка не стоила того, чтобы рисковать еще даже не полученным официально местом в Корпусе, но еще не остывшее после пляжа тело само зашагало в сторону «гелика», на ходу разминая плечи и шею. И все, о чем сейчас получалось думать — как бы вбить пажам эти ухмылочки прямо в глотку.