Гардемарин Ее Величества. Инкарнация
Шрифт:
Зеркало души, из которого на подгулявших шалопаев смотрел тот, кто встречал врагов многократно страшнее — и пережил их всех до единого.
— Это… Пойдем-ка, пацаны. — Глаза напротив бестолково забегали, и парень принялся пятиться назад. Куда проворнее, чем только что наступал на меня. — Дела еще есть.
Первые несколько шагов юная троица еще пыталась ретироваться строем, не сводя с меня глаз, но стоило одному споткнуться о щель между бетонными плитами, как все трое развернулись и чуть ли не бегом умчались в темноту.
— Ничего себе! Как ты их… — Девчонка задумчиво
— Да ну, — отмахнулся я. — Ничего. Так, напугал.
Не знаю, поверила она мне или нет, но настороженный взгляд тут же изрядно потеплел. Удирать моя новая знакомая, похоже, никуда не собиралась, и у меня наконец-то появилась возможность рассмотреть ее получше.
Совсем молоденькая… хотя все равно на пару лет старше меня-нынешнего. Высокая, глазастая. И с весьма занятной прической — вместо обычной шевелюры голову украшали многочисленные тонкие косички. Преимущественно синего цвета, так что об истинном цвете волос я пока мог только догадываться.
Не слишком-то похожа не местную… Или за пропущенные мною десять лет Пятигорск изменился настолько, что щеголять с подобными украшениями стало нормой. Никогда особо не интересовался молодежными субкультурами, но девчонка, похоже, как раз оказалась из «этих»: косички дополняли кожаный ошейник, кеды, узкие джинсы и футболка. Логотип группы из прошлого века приятно обтягивал то, что и должен был обтягивать, и я вдруг поймал себя на мысли, что еще немного, и молчание станет неловким.
Юное тело. Плюс вынужденные десять лет воздержания. Вот вам результат — получите и распишитесь.
— Эй, полегче! — Девчонка, видимо, истолковала мой взгляд по своему. — У меня, между прочим, парень есть!
— Да ради бога, — усмехнулся я. — Но могу я рассчитывать хотя бы на небольшую экскурсию по городу? Сами мы не местные…
— Оно и видно. У нас таких кадров не водится. — Девчонка вдруг прищурилась и принялась рассматривать меня с утроенным любопытством. — Ё-моё… Да это кто ж его так?
— В смысле?
— У тебя нос разбит! А ну-ка иди сюда.
Не знаю, что вдруг заставило новую знакомую проявить подобную заботу, однако уже через мгновение она буквально силой усадила меня на лавку. И тут же принялась рыться в сумочке, достала пачку влажных салфеток и с неожиданной сноровкой занялась моим побитым лицом.
Действительно, больно. Похоже, тот гиббон в больнице успел приложить меня лбом. Или кулаком. Конструкты наверняка уже справились с повреждениями, однако против еще одного «лечения» я не возражал. Дамы любят отважных героев, но ничуть не меньше их привлекают всякие бедные-несчастные. Так что…
В общем, отличный способ завязать разговор. Тем более, что прикосновения прохладных тонких пальцев оказались неожиданно-приятными.
— Ну вот, так-то лучше. — Девчонка чуть отстранилась, разглядывая результаты своего труда и, по-видимому, осталась довольна. — Вот, погляди на себя.
В ее руках появился плоский прямоугольник примерно с мою ладонь размером. С одной стороны темно-серый, с тем же логотипом, что и на футболке, а с другой — гладкий, как зеркало,
Которое вряд ли могло быть чем-то иным, кроме моего лица. Картинка чуть «подтормаживала», не успевая за движениями головы и глаз, зато оказалась куда отчетливее тех, что могли выдать встроенные камеры в устройствах десять лет назад. Похоже, в мое отсутствие техника шла вперед семимильными шагами, и современный молодняк приобрел возможность любоваться на себя, как в зеркале.
А ничего, кстати. Физиономия как физиономия, пожалуй, даже симпатичная. В прошлой жизни я никогда не считался красавцем, зато в этой, похоже, имел все шансы. Выбирая подходящее тело для «переселения», я нисколько не задумывался о внешних данных, однако получил их бонусом: за десять лет невзрачного вида пацан не только вымахал, но и обзавелся тем, что по всем стандартам можно считать приятной наружностью.
Лицо на экране выглядело чуть старше положенного возраста — минимум на неполные восемнадцать, а то и больше. Изящные брови, темные ресницы, четко очерченные скулы и подбородок. Прямой нос: еще немного припухший от удара, но, к счастью, не сломанный. В целом — очень, очень даже. Убрать дурацкие усики, лохматую прическу, а ля ранние «Битлз», и этот парень имеет все шансы стать знатным сердцеедом.
Картину портили только глаза. Точнее, взгляд — слишком уж усталый, тяжелый и недобрый для мальчишки. Будто хитрая техника каким-то образом смогла догадаться, что где-то за симпатичной мордашкой прячется шестидесятилетний солдафон, который собирается в самом ближайшем будущем показать кузькину мать тем, из-за кого его возвращение на этот свет чересчур затянулось.
— Налюбовался? — прыснула девчонка. — Будто первый раз себя увидел.
— Ага, вроде того. — Я протянул руку и осторожно коснулся экрана. — А что это у тебя такое?
— Это? Ну… телефон.
Девчонка посмотрела на меня, как на умственно отсталого, и я решил не говорить, что телефонам положено быть совсем другими: с кнопками, маленьким экранчиком и, желательно, складными, чтобы без труда помещаться в любой карман. Современные игрушки явно оказались куда круче тех, что я помнил. И наверняка отличались не только внешне, но и в плане возможностей.
— Слушай… а у тебя интернет там есть? — наугад поинтересовался я.
— А у кого ж его нет? — Девчонка недоверчиво прищурилась. — Ты что, совсем дикий? Как с гор спустился…
— С них самых. Из самого Верхнего Баксана.
Я зачем-то ввернул название села — первое, что пришло в голову. Хотя за десять лет цивилизация просто обязана была подобраться вплотную к самому подножью Эльбруса, и совсем уж технически-отсталая молодежь наверняка уже давно не встречалась даже там. Не говоря уже о том, что я внешне я ничуть не напоминал коренного балкарца.
Но, кажется, прокатило. Девчонка то ли сделала вид, то ли действительно поверила, что взъерошенный паренек в заляпанной кровью рубашке и не по размеру подобранных ботинках на босу ногу может быть всего лишь неуклюжим гостем из далекого села.