Гарем
Шрифт:
– Я знал, что ты не спишь, – сказал Халид с некоторой игривостью в тоне.
Эстер не стала откликаться.
– Открой глазки, Дикий Цветок, – попросил он. – Взгляни, что твой супруг приготовил для брачной постели.
– Прикройся, – едва слышно прошептала Эстер. – Пожалуйста…
Халид послушно натянул шаровары. Оказывается, его бесстрашная дикарка нуждается в долгих уговорах, прежде чем согласится принять участие в любовных забавах. Что ж, терпение у него есть, и времени тоже вполне достаточно.
– Я уже
– Обманщик!
– Неужто тебя смущает даже грудь мужчины? Ведь мои главные сокровища надежно упрятаны.
Все еще пребывая в растерянности, девушка решила открыть и второй глаз. Затем она приподнялась на подушках, а Халид подсел к ней и запечатлел поцелуй на ее губках.
Она вздрогнула.
– Расслабься, тебе нечего бояться, – сказал Халид и стал ладонями массировать ее тонкие руки. – Не забивай себе голову страхами по поводу брачной ночи. Это все ерунда.
– Как ты можешь?.. – вырвалось у нее.
– Бояться неизвестного вполне естественно. Можешь мне не поверить, но я все равно скажу – бояться тебе нечего. Наоборот, наслаждение, которое ты и вообразить не можешь, ожидает тебя в нашей общей постели.
Опять он вогнал ее в краску. Эстер готова была упасть в обморок. Или так жарко было в шатре, или она вдруг захворала.
Халид резко встал, натянул через голову свою белоснежную рубаху.
– А теперь я вновь заменю евнуха и причешу гриву своей огненной кобылке.
Он взял из шкатулки щетку с костяной ручкой и присел рядом с девушкой.
– Повернись ко мне спиной.
Эстер не знала, какой линии поведения придерживаться. Казалось, женитьба повлияла на принца так, что суровый Меч Аллаха, изверг, чудовище, зверь, превратился вдруг в ласковое заботливое существо.
– Пожалуйста, повернись, – повторил Халид. На «пожалуйста» она откликнулась тем, что без возражений подчинилась. Халид расчесывал ей волосы до тех пор, пока они не стали потрескивать, словно огонь, с которым они были сходны цветом. Затем он помассировал ей затылок. Приятная дрожь пронизала ее позвоночник.
– Ты голодна, моя красавица? – Халид жарко дышал ей в ухо.
О боже! Что он творит с ней? Сначала ее кидает в озноб, затем в жар. То ее трясет от холода, то она покрывается потом. И все из-за его близости, из-за его прикосновений. Кажется, он сводит ее с ума.
– Ты меня слышишь, любимая?
Эстер понятия не имела, о чем он ее спрашивает.
– Вставай! – Он протянул ей руку.
Под взглядом его пронзительных голубых глаз Эстер терялась. Он улыбнулся, ободряя ее. Взяв под руку, принц подвел ее к столику и помог устроиться среди подушек. Налив ей в кубок розовой воды, Халид позвонил в колокольчик, извещая слуг, чтобы подавали ужин.
Звуки непривычной для слуха Эстер музыки, смех и мужские голоса доносились из караван-сарая.
– Мои
– Значит, это правда, мы действительно поженились? – шепотом спросила Эстер.
– Женитьба слишком серьезное дело, чтобы позволять себе розыгрыши. А тебе разве не по душе стать восточной принцессой?
– Я не против, но я все-таки не понимаю, как священник…
– Вот и наш ужин, – прервал ее Халид. Произнесенное ею слово «священник» смутило его, но он не стал рассеивать ее заблуждения, что христианин в церковном облачении поженил их. Для нее будет лучше, если она узнает правду наутро.
Под руководством Абдуллы двое слуг заставили стол изысканным угощением. От великого множества закусок в маленьких чашах пестрило в глазах. Тут была и молодая фасоль в оливковом масле, и жареный цыпленок с душистым рисом, и рыбное желе, и свежие лепешки, которые можно было обмакивать в густые сливки или в чесночный соус.
– Как самочувствие Абдуллы? – прошептала Эстер. – Надеюсь, я не нанесла ему серьезной раны.
– Ты ранила его гордость.
– Следует ли мне извиниться?
– Принцессы не приносят извинений.
– Даже своим принцам?
– Принцесса никогда не поступит с принцем так, что потом ей придется извиняться. Такого быть не должно, – с внезапной суровостью произнес Халид.
– А что, если принц… Что, если ты совершишь по отношению ко мне нечто, за что должен будешь просить у меня прощения?
Халид глянул на нее с чувством превосходства.
– Принц располагает большей свободой в поступках, чем принцесса.
– Это же несправедливо!
– Таков наш мир. Запомни это.
Эстер помолчала, потом вновь открыла рот.
– Могу я задать тебе очень личный вопрос?
– Ты моя жена и вправе спрашивать меня о чем угодно.
– Тогда скажи, зачем ты женился на мне? Ведь я даже тебе не нравлюсь.
Халид пристально посмотрел ей в глаза, затем жестом пригласил занять место рядом с собой. Эстер обошла стол и устроилась на подушке возле него. Повернув голову, она глянула на Халида выжидающе. Ничтожное расстояние разделяло их лица, а он, обвив сильной рукой ее плечи, еще плотнее прижал Эстер к себе.
– Я хочу тебя, – в хрипловатом голосе его прорвалась столь долго сдерживаемая страсть.
– Я-я не понимаю.
«Как же я люблю тебя!» – подумал Халид. Однако он не хотел, чтобы через любовь она управляла им, как это делала его бабушка Хурема, вившая веревки из влюбленного в нее султана Сулеймана.
– Ты желала знать, почему я на тебе женился? – шепнул он Эстер на ухо. – Я отвечу. Я женился, чтобы уложить тебя в свою постель.
Такой ответ не устроил Эстер.
– И на скольких женщинах ты женился с этой целью?
Мысль о том, что другие женщины имели место в его жизни, вдруг взбесила ее.