Гармонист
Шрифт:
– Развлекай гостя. Стол мы накроем сами.
– Борис Борисович! Приказали Вас развлекать.
– Пойдем, старина, на кухню.
– Да там жарко. Духовка, гренки, сэндвичи. Ужас на шести квадратах.
– Ничего, не будем им мешать.
Дородный Борис садится на табуретку возле окна. На улице +300. Время пить «Herschi Cola». О чем я и говорю словами телерекламы высокому гостю.
– Эти твари продали все американцам. Рекламу оплатили на год вперед. Ваших боссов купили с потрохами, Борис Борисович.
– Ну,
– Маневры? А запах гнили в метро? А мафия? Им все можно. Это тоже маневры?
Борис Борисович молчит. Он не смотрит на меня.
– Ты же знаешь, мы не можем предлагать. У нас нет права инициативы. Хватит двух суток, чтобы ребяток закрыли. Нужен приказ. На них все открыто. А собрали еще шесть лет назад. Никого не пропустили.
Ровно через двадцать лет я прочту эту же фразу в московских «Аргументах недели» в Донецке. Она подавалась как ОТКРОВЕНИЕ № 1 – лохам кинули обглоданную кость. Тогда, в 1991 году, коллеги кремлевского офицера пониже рангом молчали как рыбы.
Слово за слово и вот уже московская кухня начинает использоваться по своему прямому назначению. Готовить москвичи все равно не умеют, не любят и не хотят.
– Борис Борисович! – не выдержав, подвожу полковника к главному. – «Е.Б.Н.» никудышный президент. Нужно искать ему замену. Сейчас и немедленно. Он должен быть найден, подготовлен за пять лет и пройти на выборах 1996 года. Иначе эту страну ждет крах. Если эта пьянь останется на второй срок, банкротство неизбежно уже в 1997 году.9 Это неудачный президент.
Б. Б. от неожиданности замер. Его как паралич разбил.
Еще был СССР, съезды КПСС, Горбачев, звезды и Ленин на банкнотах, а собеседник кремлевского гостя этими категориями не мыслил. Не мыслил, поскольку эти понятия остались только на бумаге. Исход был предрешен.
Это привело Б. Б. в полное смятение и замешательство. Я сказал прямо в глаза то, что кремлевские сидельцы боялись произнести вслух. Останется Россия, СССР не будет. А значит, его место в Кремле займет кто-то другой. Пережив состояние краха в 1989 году, решил ему помочь.
– Ищите этого человека в своем управлении. Можно и во внешней разведке КГБ. Главное условие: это должен быть способный, грамотный офицер КГБ не старше сорока пяти и не моложе сорока (плюс минус год). Он должен обладать следующими качествами:
• высшее юридическое образование (обычный евро-минимум политика);
• обязательное свободное владение одним из европейских языков (быстрая адаптация к требованиям общения);
• семьянин, женатый первым браком (начальный этап проверки психики);
• наличие полной семьи – двое детей оптимальный вариант – пол и возраст значения не имеют (средний этап проверки психики);
• стабильное отсутствие вредных привычек (завершающий этап проверки психики, «анти-Ельцин» в пьющей стране);
• здоровье;
• спортсмен
• интеллект – умение принимать молниеносные решения;
• язык должен быть подвешен лучше, чем у Горбачева, он должен уметь говорить (риторика – хлеб политика);
• и, наконец, последнее требование – этот человек должен уметь молчать даже тогда, когда говорит без остановки.
– Если вы сможете найти такого, его можно поставить на один, максимум два срока. Он не допустит полного распада. Но дальше человек с такими параметрами не подойдет. Нужно будет искать ему замену под ситуацию выборов 2006. Для этого нужны совсем другие расчеты. Я к этому не готов.
И повторил ему:
– Этот человек должен стать президентом в 1996-м и не больше двух сроков.
На Б. Б. лица не было. Наконец, он произнес.
– Мы думали об этом, но не так отчетливо. Старина, ты просто поразил меня. У тебя те же мысли, что и у нас. Мне и в голову не могло прийти, чем занимается историк на каникулах.
В выпуклых глазах чекиста сиял восторг. Неожиданно тот получил ответ на вопрос, которым года три болело ЦК, Совет Министров и Лубянка. От пьяного Бориса у всех кругом шла голова.
Довольный, я рассмеялся, но тут же дернулся к плите. Из нее повалил густой дым. Вторая партия гренок была запорота.
– Светка убьет меня, опять гренки сжег, придется все заново кромсать.
Но нас уже звали к столу. В этот вечер Б. Б. был необычно весел и оживлен. Гренки будущего президента России пришлись ему по душе. Забыв про осторожность, Б. Б. выложил последнюю подтвержденную новость – полковнику Ридигеру дали генерала. Бартер в натуре. Хоть плач, хоть смейся.
Он с оживлением рассказывал очередную хохму, слушок о которой уже пополз по златоглавой. Если бы не личность, о которой шла речь, и не девяносто первый, а хотя бы девяносто третий год, когда отношение к этим людям поменялось в корне, то ни я, ни мой брат, ни близкие друзья Б. Б. ничего бы не узнали. Но и на пророка бывает проруха. Подвел советский менталитет и пренебрежительное отношение к «разведке в рясах» – священникам и епископам, служивших по вербовке в КГБ.
Невольно, в июне 1991 года, он стал одним из главных участников «поповской» интриги, которая тогда многим испортила настроение.
Не знаю, как в ФСБ России, а в Комитете времен Ю. В. Андропова существовала традиция – новоиспеченному генералу его полковники-сослуживцы скидывались по червонцу и в знаменитом своей дешевизной спецателье шили парадный мундир. Затем сабантуй.
К слову сказать, этот человек за четыре года знакомства со мной не выболтал и молекулы служебной информации, хотя говорить мог часами. В последнюю нашу встречу, 17 октября 1992 года, он жаловался мне со слезами на глазах, что замучили американцы – предлагают 200 тысяч долларов за «мемуары о Кремле».