Гармонист
Шрифт:
Мы все прекрасно понимали, что это значит, и какие последствия свалятся на голову Б. Б. в случае его отказа или согласия. Уж чего-чего, а подлости янки не занимать. Но к счастью для моего необычного знакомца, он был уже в метре от пенсии, и плевать ему было на «злобные происки врага».
Вся интрига закрутилась вокруг шестидесятидвухлетнего полковника КГБ (разведчиков на пенсии не бывает) Ридигера Алексея Михайловича. В мае 1991 года ему было присвоено очередное воинское звание «генерал-майор».
Никто, конечно, не поверил. За долгое время
Но тогда, в 1991, сомнения подкрались и заели благородные и неподкупные сердца рыцарей «плаща и кинжала». Большинство откровенно считало, что ему и полковника многовато будет, а тут генерала! Давило и то, что какому-то «попу» с темным прошлым (помогал отцу в служении бойцам дивизии Вермахта «Руссланд») и непонятным настоящим, приходится скидываться по десятке.
Надо было видеть кадры Лубянки – скаредность и прижимистость была врожденной отметиной подавляющей массы «людей в штатском». Ситуация накалялась, узнать все толком было не у кого, и тогда послали за Б. Б.
– А почему за Вами, Борис Борисович? – спросил, удивляясь такому повороту дела.
– А из-за Протокола,10 – улыбнувшись, сказал мне Б. Б.
Что-то смутно помнилось из курса государственного права, что где-то этот самый Протокол действительно был, и в него чего-то вносилось и записывалось по будним дням. Но никак не мог понять, причем здесь мой собеседник?
– А при том, что к Протоколу прилагается очень узкий список допущенных к нему лиц. Никого из тех, кому пришлось скидываться на мундир, в списке небожителей Кремля быть не могло. Поэтому и послали за мной, проверить, правда ли это, – пояснил Б. Б.
Тут я вспомнил, что Б. Б. помимо кремлевской должности имел еще одно скромное креслице в Совете Министров СССР. Хорошая такая должность по работе с лицами культуры первой величины, иначе говоря, звездами эстрады, театра и кино вкупе со всей остальной требухой. Вот эта хлопотливая обязанность время от времени появляться в Совете Министров и давала ему право изредка шелестеть листами красного Протокола, куда заносились все производства за подписью «Горбачев».
Вопросительно смотрю: «Неужели это правда? Мы докатились до такого маразма, что простым клеркам в рясах суем с барского плеча генеральские погоны»?
Наши взгляды встретились, я получил утвердительный ответ.
– Производство за май месяц. Подпись: «Горбачев».
Не выдержав, смачно выругался прямо за праздничным столом. В ответ офицер
– Я ведь тоже пострадал. Заставили и меня давать десятку, мол, полковник и в Кремле, мать его так, настоящий полковник, значит, обязан в трудную минуту поддержать товарищей.
Настроение мое испортилось до невозможности. Чтобы развеселить чествуемого, видавший виды чекист, внимательно глядя мне в глаза, продолжил.
– Традиция есть традиция, от нее никуда не денешься – пошили ему мундир. Рост, размер, вес, все это есть в личном деле. Ребята вызвались охочие до этого, взяли парадку и поехали к нему в Чистый переулок, пять.
На мгновение я представил, как служебная «Волга» везет трех офицеров безопасности от всей широкой русской души поздравить коллегу и рассмеялся.
Забыв печали, рука сама потянулась к бутылке и, чокнувшись с Б. Б., уже с интересом спросил.
– И чё дальше?
– А чё, а чё, – передразнил меня мой собеседник.
Но, встретившись с моими глазами, продолжил.
– Приехали к нему в приемную. Проходят и говорят его секретарям: Где генерал-майор Ридигер? А у тех болты на лоб полезли, отродясь такого о своем шефе не слыхали. Побелели, забегали глазками, говорят нашим: Вы не туда попали. Это недоразумение. Вы ошиблись.
– Туда, туда, все проверено, путь хозяин выставляет, сегодня его день, он виновник торжества, – и кладут прямо на стол генеральский мундир.
Оставляя финал на потом, Борис предложил:
– Ну что, еще по маленькой? За именинника?
– Нетушки, чем все кончилось?
– Чем? – смеясь одними глазами и мельком поглядев на бутылку, Б. Б. продолжил.
– Да тех как пыльным мешком по голове хватили. Наши требуют генерала и водки, дело серьезное, обмывать пора, но те вдруг опомнились, давай гнать их в шею и выперли вон из приемной, – закончил свой рассказ довольный чекист.
Провожал до метро своего гостя один. У офицера Кремля за душой не было ничего, кроме полуторки в центре Москвы и домика матери в Подмосковье. Да и ту ему дал Совет Министров СССР вопреки жадности его конторы. Брат прямо из-за стола ушел на ночное дежурство, Света принялась за посуду. Очень скоро я забуду о своем московском дне рождения, рецепте поиска нового хозяина Кремля. Вспомню, когда на носу будут вторые президентские выборы 1996 года.
Кандидата с московской кухни там не было. Соперником Ельцина ожидаемо стал Зюганов. И проиграл. Впереди был крах. «Они или не нашли его, или не успели подготовить, или прибили. Кому нужен лишний рот. Своим мест кормиться не хватает, а тут какой-то офицер из бывшего КГБ, – думал, глядя на пьяного Ельцина, пытающегося потанцевать с красоткой на сцене – тому и море по колено».
Человек, найденный в глубинах бывшего пятого управления, появится в конце правления «первого Президента России». Питерский выдвиженец станет стремительно расти, занимая одну должность за другой. Пока всем не станет ясно – это приемник вчерашнего тарана.