Гарри Поттер и Дары Смерти(astronom bash.ru)
Шрифт:
Нетерпеливо смахнув слёзы, Гарри снова перечитал письмо, в этот раз сосредоточившись на его смысле. Казалось, что он прислушивается к полузабытому голосу.
У них была кошка… скорее всего, она тоже умерла после смерти родителей, а может, убежала, когда некому стало её кормить. Сириус подарил Гарри его первую метлу… Его родители были знакомы с Батильдой Бэгшот — интересно, это Дамблдор их познакомил?.. Да ещё его мантия-невидимка была в те дни у Дамблдора. В этом было что-то странное.
Гарри перестал читать, размышляя над словами матери. Почему Дамблдор
«Хвостик был у нас»… Петтигрю, предатель, казался «каким-то грустным». Знал ли он, что видит Джеймса и Лили живыми в последний раз?
И наконец, Батильда, рассказывающая невероятные истории про Дамблдора: «кажется невероятным, что Дамблдор»…
Что Дамблдор — что? Но какая угодно информация о Дамблдоре могла показаться невероятной, например то, что он мог получить низшую оценку за контрольную по Трансфигурации или применил недозволенную магию к козе, как Аберфорт…
Гарри встал, разглядывая пол — возможно, второй листок валялся где-то тут. Он схватил бумаги и перетряс их с таким же рвением, как и предыдущий рывшийся в них человек, открыл ящики у тумбочки, пролистал книги, встал на стул и проверил, не завалялось ли чего на шкафу, залез под кровать и под кресло.
В конце концов, лёжа на полу на животе, Гарри углядел нечто, напоминающее обрывок пергамента, лежащее под тумбочкой. Когда Гарри вытащил это на свет, пергамент оказался огрызком той самой фотографии, которую Лили описала в письме Сириусу. Черноволосый малыш то и дело вылетал за пределы фотографии на игрушечной метле, громко хохоча от радости, за ним везде следовала пара ног, явно принадлежавших Джеймсу — отец подстраховывал его. Гарри сунул обрывок фотографии в карман к письму Лили, упорно продолжая искать второй листок.
Минут через пятнадцать он был вынужден признать, что вторая часть письма матери исчезла. Потерялась ли вторая страничка за прошедшие шестнадцать лет, или же её забрал тот, кто копался в вещах Сириуса до Гарри? Он снова внимательно перечитал письмо, пытаясь найти подсказки про что-нибудь важное, что могло содержаться в утерянном листке. Вряд ли Упивающиеся смертью могли посчитать важной информацию об игрушечной метле. Что могло быть важным — так это сведения о чём-то невероятном касательно Дамблдора. «Кажется невероятным, что Дамблдор»… — что?
— Гарри? Гарри! Гарри!
— Я здесь, — отозвался он. — Что случилось?
Из-за двери послышались шаги, и в комнату вбежала Гермиона.
— Мы проснулись — а тебя нет! — выпалила она, запыхавшись, потом обернулась и прокричала: — Рон! Я нашла его!
Раздражённый голос Рона раздался несколькими этажами ниже.
— Передай ему от моего имени, что он зараза!
— Гарри, зачем было вот так уходить, не предупредив? Мы так напугались! Зачем ты вообще сюда поднялся? — Гермиона заметила царивший в комнате
— Смотри, что я нашёл.
И он протянул письмо матери. Гермиона взяла пергамент и принялась читать; Гарри наблюдал за ней. Дочитав до конца листочка, девушка подняла глаза на друга.
— О, Гарри…
— И там было ещё это вот.
Он протянул разорванную фотографию, и Гермиона улыбнулась малышу, летающему взад-вперёд на метле.
— Я искал оставшуюся часть письма, но так ничего и не нашёл.
Гермиона оглянулась.
— Это ты устроил тут такой кавардак? Или кто-то похозяйничал тут до тебя?
— Кто-то обыскивал комнату до меня, — откликнулся Гарри.
— Так я и думала. Везде, куда я заглядывала по пути сюда такой же беспорядок. Как ты думаешь, что же такое они искали?
— Им нужна была информация об Ордене, если это был Снейп.
— Думаешь, он чего-то не знает об Ордене? Он же был его членом.
— В таком случае, это могла быть какая-то информация о Дамблдоре, — высказал Гарри свою версию. — Во второй части письма, например. Та Батильда, о которой упоминает моя мама, знаешь, кто это?
— Кто?
— Это Батильда Бэгшот, автор…
— «Истории магии», — закончила за него Гермиона, явно заинтересовавшись. — Значит, твои родители были с ней знакомы? Она же была величайшим историком магии!
— Батильда до сих пор жива, между прочим, — добавил Гарри, — и живёт в Годриковой Лощине. Тётя Мюриэл упоминала её на свадьбе. Та тоже знала семью Дамблдора. Интересно будет с ней переговорить — как думаешь? — улыбка Гермионы была слишком понимающей, что пришлось Гарри не по вкусу. Он забрал письмо и фотографию и затолкал в кошель, висящий на шее, словно не желал смотреть на Гермиону, чтобы не выдать свои мысли.
— Я понимаю, что тебе хочется поговорить с ней о родителях, да и о Дамблдоре тоже. Но ведь это же никак не поможет нам искать хоркруксы, так? — Гарри не ответил, и Гермиона продолжила: — Гарри, я понимаю, как тебе хочется попасть в Годрикову Лощину, но мне страшно. Мне страшно из-за того, что Упивающиеся смертью так легко обнаружили нас вчера. Это ещё раз доказывает, что нам нужно избегать места, где похоронены твои родители, ведь наверняка тебя там будут поджидать.
— Дело не в этом, — ответил Гарри, всё ещё избегая её взгляда. — Мюриэл кое о чём обмолвилась насчёт Дамблдора. Я просто хочу узнать правду…
И Гарри рассказал Гермионе всё то, что услышал от тётки Рона на свадьбе. Когда он закончил, девушка воскликнула:
— Конечно, Гарри, я понимаю, почему тебя это расстраивает…
— Да не расстроен я ни капельки! — солгал он. — Я просто хочу знать правду!
— Гарри, неужели ты думаешь, что сможешь узнать правду у мстительной старушонки? Или у Риты Скитер? Как ты можешь им верить? Ты же знал Дамблдора!
— Я лишь думал, что знал, — пробормотал он.
— Но ты же понимаешь, как мало правды в том, что Рита писала о тебе! Дож прав: зачем ты позволяешь этим людям осквернять свою память о Дамблдоре?