Гарри Поттер и Дары Смерти(astronom bash.ru)
Шрифт:
А затем шрам его словно распахнулся, и Гарри стал Волдемортом. ОН пересек зловонную комнату, а заметив мелькнувшие силуэты лысого мужчины и стройной женщины, стиснул длинными белыми пальцами подоконник и яростно закричал. ЕГО крик, переплетаясь с криком девчонки, эхом пронесся по темным садам и полетел дальше, к церковным колоколам, славящим Рождество.
ЕГО крик был криком Гарри, ЕГО боль — болью Гарри… происходило ли это здесь, случалось ли такое прежде… здесь, рядом с домом, где ОН был так близок к смерти… смерть… боль была запредельной… просто рвала ЕГО на куски… Но если у НЕГО нет тела, отчего так
Ночь была сырой и ветреной. Двое ребятишек, наряженных в костюмы-тыковки, неуклюже ковыляли через площадь, мимо витрин, украшенных бумажными паучками и прочими атрибутами мира магглов… Атрибутами, в которые эти людишки и сами не верили… ОН шел вперед, никем не замеченный, с четким осознанием цели, собственного могущества и правоты… Как и всегда в подобных случаях… Без гнева — удела слабых духом, но торжествуя, да… ОН ждал этого мига, уповал на него…
— Хороший костюм, мистер!
ОН видел, как поблекла улыбка мальчика, когда тот подбежал поближе и заглянул под капюшон мантии, видел, как облачко страха исказило детские черты. Ребенок повернулся и побежал прочь… Сквозь мантию ОН нащупал свою палочку… Легкий взмах, и мальчишка уже не вернется к матери… но это лишнее, пока лишнее…
Еще одна темная пустынная улица, и вот ОН рядом с целью. Чары Fidelius взломаны, правда, внутри об этом пока не знают… Ступая тише, чем скользящий по тротуару осенний лист, ОН миновал темную ограду…
Они даже не задернули занавески, гостиная как на ладони: высокий темноволосый мужчина в очках, развлекая темноволосого малыша в голубой пижаме, выпускает из палочки разноцветные струйки дыма. Ребенок смеется и пытается маленькой ручкой поймать их. Отрылась дверь, и вошла мать мальчика, с длинными темно-рыжими волосами, и сказала что-то. Мужчина сгреб сына в охапку и передал матери, потом бросил палочку на диван и, зевая, потянулся…
Калитка чуть слышно скрипнула, пропуская ЕГО вперед, но Джеймс Поттер ничего не слышал. Белая рука достала из кармана палочку, направив ее на входную дверь. Вспышка заклинания, и дверь открыта.
ОН был уже внутри, когда Джеймс вылетел в холл. Это было просто, слишком просто, Поттер даже не успел поднять палочку…
— Лили, забирай Гарри и уходи! Уходи! Беги! Я задержу его!
Задержит, без палочки… ОН засмеялся и произнес:
— Avada Kedavra!
Зеленая вспышка озарила узкий коридор, высветив придвинутую к стене коляску, перила засветились словно раскаленные, и Джеймс Поттер, словно сломанная кукла, рухнул на пол.
ОН слышал ее крики, доносившиеся с верхнего этажа. Она оказалась в ловушке, но если будет благоразумна, то бояться ей нечего… ОН поднялся по ступенькам, с легким весельем прислушиваясь к ее попыткам забаррикадироваться… Палочки у нее не было… Как можно быть такими глупыми и такими доверчивыми? Они полагают, что раз их безопасность лежит на друзьях, то от оружия вообще можно отказаться?
ОН вышиб дверь, небрежным взмахом палочки отбросил прочь кресло и ящики, загромождавшие проход… И вот она… стоит, обхватив ребенка. Увидев ЕГО, женщина положила ребенка в кроватку и выпрямилась, загородив сына собой и раскинув в стороны руки, словно это
— Не Гарри, не Гарри, пожалуйста, только не Гарри!
— Отойди, глупая девчонка… Отойди, сейчас же.
— Не Гарри, пожалуйста, нет! Лучше я, убей меня…
— Предлагаю в последний раз…
— Не Гарри! Пожалуйста… пощади… пощади… Не Гарри! Не Гарри! Пожалуйста… Я все сделаю…
— Отойди в сторону. Отойди, девчонка!
ЕМУ следовало бы оттолкнуть ее от кроватки, но убить обоих показалось неплохой идеей…
Комнату осветила зеленая вспышка, и она упала, как ее муж раньше. Все это время ребенок не плакал. Малыш стоял, ухватившись за бортики кроватки, и с радостным интересом рассматривал ворвавшегося в дом незнакомца. Возможно, мальчик думал, что это папа спрятался под мантией и выпускает такие хорошенькие огоньки, а мама вот-вот засмеется и встанет…
ОН тщательно прицелился, направив палочку прямо малышу в лицо. ОН хотел видеть, что произойдет, как исчезнет эта таинственная угроза. Заметив, что это не Джеймс, ребенок заплакал. ЕМУ не нравилось, что малыш плачет… В приюте ОН никогда не мог вынести детского хныканья…
— Avada Kedavra!
И тут ОН неожиданно разлетелся на кусочки. ОН был ничем, всего лишь болью и ужасом, и должен был спрятаться… Только не здесь, среди обломков разрушенного дома, где раздавались пронзительные крики погребенного под завалами ребенка… а далеко… далеко отсюда…
— Нет, — простонал он.
Змея прошелестела по грязному, заваленному мусором полу, и ОН был убит мальчишкой, и ОН был этим мальчишкой…
— Нет…
И вот ОН стоял возле разбитого окна, в доме Батильды, погрузившись в воспоминание о величайшей своей потере, а в ногах у НЕГО скользила по осколкам фарфора и стекла огромная змея. Он посмотрел вниз и увидел нечто… нечто невероятное…
— Нет…
— Гарри, все в порядке, с тобой все хорошо?
Он наклонился и подобрал помятую фотографию. Это был тот неизвестный вор, вор, которого он разыскивал…
— Нет… Я уронил ее… Уронил…
Он Гарри… Гарри, а не Волдеморт… а шуршала поблизости вовсе не змея… Он открыл глаза.
— Гарри, — прошептала Гермиона. — С тобой все… все в порядке?
— Да, — солгал он.
Оказалось, что он лежит в палатке на одной из невысоких кушеток, весь укутанный в одеяла. Окружающая его тишина, прохладный воздух и тусклый свет, проникающему сквозь брезентовую крышу, говорили о том, что близится рассвет. Гарри был весь в поту, простыня и подушки тоже были влажными.
— Мы выбрались.
— Да, — отозвалась Гермиона. — Чтобы уложить тебя на кушетку, мне пришлось воспользоваться чарами Левитации. Не смогла поднять тебя, ты был такой… Ну, ты был не совсем…
Гарри обратил внимание на темные тени у нее под глазами, а когда девушка обтирала ему лицо, заметил наклеенный на руку пластырь.
— Тебе было плохо, — добавила она. — Очень плохо.
— Как давно мы здесь?
— Несколько часов. Сейчас раннее утро.
— И я был… что, без сознания?
— Не совсем, — смущенно пояснила Гермиона. — Ты кричал, и стонал, и… тому подобное, — добавила она таким тоном, что Гарри смутился. Что он делал? Выкрикивал проклятья, как Волдеморт, или плакал, как малыш в кроватке?