Гарри Поттер и Дары Смерти(astronom bash.ru)

Роулинг Джоан Кэтлин

— Метка Гриндельвальда?!

Она переводила взгляд с Гарри на странный символ и обратно.

— Я никогда не слышала, чтобы у Гриндельвальда была метка. Об этом не упоминалось ни в одном источнике из тех, что я про него читала.

— Ну, как я уже рассказал, Крам утверждал, что видел такой символ на одной из стен в Дурмштранге, а поместил его туда Гриндельвальд.

Она упала обратно в старое кресло и нахмурилась.

— Очень странно. Если это символ из Темной магии, то что он делает в детской книжке?

— Ага, непонятно, — согласился Гарри. — И, надо думать, Скримджер должен был его узнать. В конце концов, он был министром, экспертом в темномагических

штучках.

— Я знаю. Может быть, он, как и я, решил, что это глаз. У всех остальных сказок в названиях есть маленькие картинки.

Она замолчала, сосредоточенно изучая странную метку. Гарри снова рискнул:

— Гермиона?

— М-м?

— Я тут подумал. Я… я хочу побывать в Годриковой Лощине.

Она подняла голову, глядя на него рассеянным взглядом, и он решил, что она все еще размышляет о загадочном знаке.

— Да, — сказала она, — да, я тоже об этом думала. Считаю, это необходимо.

— Ты меня слышала? — спросил Гарри.

— Конечно, слышала. Ты хочешь пойти в Годрикову Лощину. Я согласна. Думаю, что мы так и должны поступить. То есть, я не знаю, где еще он может находиться. Это, конечно, рискованно, но чем больше я размышляю, тем больше мне кажется, что он должен быть там.

— Э… Кто — он? — спросил Гарри.

Теперь она выглядела столь же сбитой с толку, как чувствовал себя он.

— Да меч же, Гарри! Дамблдор, должно быть, знал, что ты захочешь туда вернуться, и, кроме того, Годрикова Лощина — это место рождения Годрика Гриффиндора…

— Правда? Гриффиндор родился в Годриковой Лощине?

— Гарри, ты вообще когда-нибудь открывал «Историю магии»?

— Хм… — он улыбнулся, кажется, впервые за месяц: мускулы на лице казались непривычно стянутыми, — я открывал ее, когда покупал, кажется… один раз…

— Ну, поскольку деревня названа в его честь, я думала, ты мог сделать выводы, — сказала Гермиона. Она сейчас была больше похожа на себя прежнюю, чем в последние недели; Гарри показалось, что ещё немного, и она расскажет, как была в библиотеке. — Про нее есть немножко в «Истории магии», подожди секунду…

Она открыла сумочку и, покопавшись в ней некоторое время, достала свой старый учебник «История магии» Батильды Бэгшот. Полистав его, она, наконец, нашла, что искала.

— «После подписания «Международного закона о секретности» в 1689 году, волшебники начали скрываться. Они сформировали свои группы внутри волшебного сообщества, что было, пожалуй, естественным процессом. Некоторые небольшие деревни и села привлекали внимание магических семей, которые объединялись для взаимной поддержки и защиты. Одними из самых значительных приютов для таких союзов были деревни Тинуорт и Верхний Флэгли в Йоркшире и Оттери Сент-Кэтчпоул на южном берегу Англии. Волшебники в них жили бок о бок с магглами, которые либо относились к ним терпимо, либо находились под заклинанием Confundus. Самой знаменитой из этих полумагических общин является, возможно, Годрикова Лощина, деревня на западе страны, где родился великий волшебник Годрик Гриффиндор и где Боумен Райт, маг-кузнец, выковал первый Золотой снитч. На кладбище множество могил, где покоятся члены древних магических семей, и это несомненно оправдывает истории о призраках, которые на протяжение многих веков преследовали маленькую церковь, стоящую рядом». Ни ты, ни твоя семья не упомянуты, — Гермиона закрыла книгу, — потому что профессор Бэгшот не описывала события, произошедшие позже конца девятнадцатого века. Но теперь ты видишь? Годрик Гриффиндор, Годрикова Лощина, меч Гриффиндора, и не считаешь, что Дамблдор

ожидал, что ты сам найдешь связь?

— Ох. Ага…

Гарри не хотел признаваться, что вообще не думал о мече Гриффиндора, когда предложил пойти в Годрикову Лощину. Для него ценность деревни заключалась в могилах родителей, в доме, где он едва избежал смерти, и в самой персоне Батильды Бэгшот.

— Помнишь, что рассказала Мюриэл? — спросил он, наконец.

— Кто?

— Ты знаешь, — он поколебался, не желая произносить имя Рона, — двоюродная бабушка Джинни. На свадьбе. Та, которая сказала, что у тебя тощие щиколотки.

— А, — ответила Гермиона. Это был опасный миг: Гарри понял, что она уловила пропущенное имя Рона, и поторопился продолжить:

— Она упомянула, что Батильда Бэгшот все еще живет в Годриковой Лощине.

— Батильда Бэгшот, — пробормотала Гермиона, обводя указательным пальцем выступающие буквы имени Батильды на обложке «Истории магии». — Ну, я полагаю…

Она так громко ахнула, что у Гарри внутри все перевернулось. Он выхватил палочку, оглянувшись на вход, почти ожидая увидеть руку, отбрасывающую откидное полотнище на входе в палатку, но там никого не было.

— Что? — спросил он, наполовину рассержено, наполовину облегченно. — Зачем ты это сделала? Я решил, что ты увидела, по меньшей мере, Упивающегося, который открывает молнию на палатке…

— Гарри, что если меч — у Батильды? Что если Дамблдор доверил его ей?

Гарри обдумал этот вариант. К этому времени Батильда должна быть очень старой и, по словам Мюриэль, еще и «ку-ку». Возможно ли, что Дамблдор мог оставить у нее меч? Если так, то он слишком полагался на удачу. Дамблдор никогда не упоминал, что заменил меч фальшивкой и не так уж распространялся о своей дружбе с Батильдой. Тем не менее, сейчас было не время делиться своими сомнениями по поводу теории Гермионы, поскольку она удивительно согласовывалась с заветным желанием Гарри.

— Точно! Он, должно быть, так и сделал! Итак, мы собираемся отправиться в Годрикову Лощину?

— Да, но мы должны все тщательно обдумать, Гарри, — она села прямо, и Гарри понял, что, перспектива придумать новый план подняла ей настроение, так же как и ему. — Для начала нам надо потренироваться аппарировать вдвоем под мантией-невидимкой. И, наверное, не помешает подучить маскировочные чары, если только ты не думаешь, что мы пройдем всю дорогу, сжавшись под мантией или принимая Оборотное зелье. В этом случае надо у кого-нибудь позаимствовать волосы. На самом деле, я считаю, что лучше поступить именно так: чем сильнее наша маскировка, тем безопаснее…

Гарри позволил ей говорить дальше, кивая и соглашаясь в паузах, но мысли его витали далеко отсюда. В первый раз, с тех пор, как он узнал, что меч в Гринготтсе — подделка, он чувствовал прилив вдохновения.

Он собирался вернуться домой, туда, где у него когда-то была семья. Если бы не Волдеморт, именно в Годриковой Лощине он бы вырос и проводил все школьные каникулы. Он бы мог приглашать друзей в свой дом… У него даже могли быть братья и сестры. И мама испекла бы пирог на его семнадцатилетие. Никогда еще жизнь, которой он лишился, не казалась ему такой реальной, как в тот момент, когда он готовился увидеть дом, который был у него отнят. После того, как Гермиона пошла спать, Гарри бесшумно достал из ее сумочки свой рюкзак, а из него — альбом, давным-давно подаренный Хагридом. Первый раз за несколько месяцев он рассматривал старые фотографии своих родителей, улыбающихся и махающих ему со снимков — все, что у него сейчас от них осталось.