Гарри Поттер и Наследники Слизерина
Шрифт:
— Слушай, Гарри, тебе явно надо к Мадам Помфри, – сказал ему Рон, критически разглядывая его. – Хуже ты ещё никогда не выглядел, даже после встреч с Сам–Знаешь–Кем.
— Меня замучили ночные кошмары.
Из спальни девочек появились Гермиона и Джинни.
— Что с тобой? – ужаснулась Гермиона, будто впервые увидела Гарри после большого перерыва.
— Плохо сплю последнее время, – был лаконичен Гарри.
— Это просто плохие сны или…
— Да, это просто плохие сны, – поспешно перебил Гарри Джинни. Он не хотел вспоминать те пророческие
— И давно тебя мучают эти нехорошие сны? – спросил Рон заботливо.
— Уже две недели. Мне каждую ночь снится какая-то ерунда. И знаете, что странно? Пару раз я засыпал в библиотеке и в гостиной, в кресле, и при этом прекрасно высыпался.
— То есть ты хочешь сказать, что тебе снятся дурные сны, только если ты спишь в своей постели? – вдруг нахмурилась Джинни.
— Получается так…
Джинни о чём-то задумалась, наморщив лоб. Все молча на неё смотрели.
— Ага, поняла! Идём в вашу спальню! – потребовала Джинни.
Рон начал протестовать.
— Это же спальня мальчиков! Как староста я должен вам запретить… Вы уже не маленькие! Вы не должны… И сирена на весь замок включится!
Но Джинни деловито прервала его.
— Не включится, это происходит, только если мальчики попытаются зайти к девочкам. В вашей спальне всё равно никого нет, кроме вас двоих. И потом – вы же одетые! Что в этом такого? – И она первая зашла в комнату, все остальные за ней.
— Где твоя кровать, Гарри?
Тот показал. Нимало не сомневаясь, Джинни подошла к его кровати и начала планомерно сбрасывать на пол подушки и одеяло, вслед за ними отправилась простынь и затем – матрас.
— Что ты делаешь? – взвизгнул Рон. – Ты что, с ума сошла? Я тебя сейчас пяти очков лишу!
— Не лишишь, а если моя догадка верна, то ты мне ещё и спасибо скажешь от имени Гар–ри. – И она продолжила своё дело. Свернув тяжёлый матрас на пол, она схватила с голого остова кровати какой-то мешочек и триумфально протянула его Гарри. – Вуаля!
— Что это? – спросили все в один голос.
— Если я не ошибаюсь, то это сбор трав–галлюциногенов. Они-то и вызывали кошмары.
— Ну ты, Джинни, даёшь! Как ты догадалась? – спросил Рон, недоумённо хлопая глазами.
— Я занимаюсь в клубе по Травологии, вот и запомнила. Для обратного эффекта надо окурить комнату порошком из корня многоножки и молотых листьев щетинника большого.
— Да ты просто ходячая энциклопедия, – восхитился Гарри. – Откуда ты только столько знаешь?
— Книги читаю иногда, в отличие от вас, балбесов.
— Да ты учебники-то от силы на полчаса в руки берёшь, – прервала её Гермиона хмуро. Она терпеть не могла, когда кто-то оказывался умнее её, а тем более, если этот кто-то – серая мышка Джинни.
Зато Джинни была довольна произведённым на всех впечатлением.
Обсуждая случившееся, они вышли все вместе из спальни мальчиков и застыли как вко–панные: посреди гостиной стояла профессор МакГонагалл. Она была нечастой
— Девушки! – сходу начала она гневно, – Как вы посмели войти в спальню к юношам?
Все растерялись и не могли сразу ничего объяснить:
— Мы…
— Э–э-э…
— Понимаете…
— Нам пришлось…
— И слышать ничего не желаю! Двое из вас – старосты! Как вы могли допустить такое грубейшее нарушение правил школьной дисциплины? Вам уже не по десять лет, пора бы уже и головой думать! Нужно очень постараться, молодые люди, чтобы вылететь из школы в самом конце обучения, но у вас это, похоже, получилось! Ничего другого я, в общем-то, и не ожидала, с такими учителями, как Ме… гм… под их влиянием… Гм…. Я отведу вас к директору, он сам с вами поговорит и решит, что с вами делать.
Они шли в Дамблдору как на казнь. Гермиона всхлипывала, Джинни побледнела как полотно, у Рона был вид сами–виноваты–а-ведь–я-вас–предупреждал, у Гарри же было тяжело на сердце.
Почему обычно такая справедливая МакГонагалл отказалась нас сегодня даже выслушать? – недоумевал он.
— Дождётесь профессора Дамблдора сами, – велела МакГонагалл, называя пароль Желейные Слизнячки. – Я не желаю присутствовать при вашем отчислении. – И она ушла.
На негнущихся ногах все четверо вошли в кабинет.
Здесь всё было по–старому. Портреты предыдущих директоров дремали в своих рамках, похрапывая и пуская слюни, Финнеас Ниггелус, родственник Сириуса, сделал недовольный вид при их появлении и вовсе демонстративно покинул свой портрет. Распределяющая Шляпа сидела на полке, шкафы были полны всевозможных древних книг и пергаментов на разных языках, на столах стояли странные приборы, на этот раз состоящие из пружинок и палочек.
У Гарри дрожали поджилки. Несколько раз они были на грани вылета, и каждый раз за дело. В этот же раз получилось нелепо и обидно, они ничего плохого не делали и даже не собирались.
— О! Кого я вижу, молодые люди! С чем вы пожаловали? – Дамблдор был настроен благо–душно. – Рассказывайте.
Перебивая друг друга и запинаясь, совместными усилиями они поведали, как было дело. Дамблдор взял мешочек с травами у Гарри и стал внимательно рассматривать сбор, растирая травы тонкими пальцами и почти задевая сухие стебельки своим длинным крючковатым носом. Потом он нахмурился, но когда посмотрел на ребят, лоб его разгладился.
— Не волнуйтесь, молодые люди. Никто не собирается вас выгонять из школы. Вполне понятно, что ничего предосудительного вы не совершали. Что же касается этого мешочка, то совершенно ясно, что кто-то намеренно подложил его Гарри, стремясь причинить ему вред. Что хуже всего, этот человек где-то среди нас, в замке. И он имеет возможность заходить в вашу гостиную и спальни. Не хочу думать на кого-то из твоих соучеников–гриффиндорцев, Гарри. Не мог ли кто-нибудь ещё попасть в вашу гостиную, как ты думаешь?