Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)
Шрифт:
— Гарри! Нет! — закричал Люпин, но не успел вовремя сжать руку покрепче, и Гарри уже вырвался.
— ОНА УБИЛА СИРИУСА! — вопил Гарри. — ОНА ЕГО УБИЛА! Я УБЬЮ ЕЕ!
Он ринулся наверх, карабкаясь по каменным уступам, вслед ему закричали, но Гарри даже не прислушивался. Вслед за мелькнувшим впереди подолом мантии Беллатрикс, Гарри снова оказался в комнате, где плавали мозги…
Беллатрикс через плечо метнула проклятие. Резервуар подпрыгнул и опрокинулся набок. Гарри окатило зловонным содержимым: мозги склизко потекли по телу и стали выпускать длинные разноцветные щупальца, но он крикнул: «Wingardium Leviosa!»,
Гарри кинулся вперед, но она уже захлопнула за собой дверь, и стены начали вращаться. Вокруг, в который раз, закрутились полосы синих огней канделябров.
— Где выход? — в отчаянии воскликнул Гарри, когда стих рокот стен. — Как отсюда выйти?
Стены словно того и ждали. Прямо за его спиной распахнулась дверь, и открылся освещенный факелами, пустынный коридор, ведущий к лифтам. Гарри помчался со всех ног…
Впереди раздалось громыхание лифта, Гарри полетел по проходу, нырнул за поворот и кулаком врезал по кнопке другого лифта. Лифт с лязгом и звоном опускался все ниже и ниже, наконец, решетки разъехались, Гарри ворвался внутрь и замолотил по кнопке с надписью «Атриум». Двери съехались, и лифт тронулся вверх…
Не дожидаясь, пока решетки откроются до конца, Гарри выскочил из лифта и стал озираться по сторонам: Беллатрикс оказалась уже рядом с телефонной будкой-лифтом, в противоположном конце зала, но не преминула оглянуться, когда Гарри бросился за ней, и выстрелить в него заклинанием. Гарри вильнул под прикрытие Фонтана Магических Собратьев — заклинание просвистело мимо и угодило в кованые золотые ворота на другом конце Атриума: ворота отозвались многоголосым колокольным гулом. Но шаги стихли. Беллатрикс больше не убегала. Гарри скрючился за статуями и прислушался.
— Выходи, выходи, Гарричка! — позвала Беллатрикс прежним, фальшиво-детским голоском, эхом отразившимся от полированного деревянного пола. — Или зачем ты за мной гнался, а? Как я понимаю, хочешь отомстить за моего дражайшего кузена!
— Хочу! — выкрикнул Гарри, и словно дюжина призрачных Гарри по всему залу, эхом вторя ему, подхватила: «Хочу! Хочу! Хочу!..»
— Ах-ах… Ты, что же, любил его, малютка Поттер?
Такая ненависть охватила Гарри, какой он прежде никогда не испытывал. Выскочив из-за фонтана, он заорал
— Crucio!
Беллатрикс взвизгнула: заклинание сбило ее с ног, но не заставило корчиться и вопить от боли, как было с Невиллом, — она вскочила сразу же, задыхаясь и перестав смеяться. Гарри снова нырнул за золотой фонтан. Ответное заклинание Беллатрикс снесло голову красавцу-магу, голова отлетела и приземлилась футах в двадцати, пропахав длинные царапины в паркете.
— Никогда прежде Непростительными Проклятиями не пользовались, юноша? — закричала
Гарри потихоньку огибал фонтан с другой стороны, и тут Беллатрикс завизжала:
— Crucio!
Ему опять пришлось резко пригнуться, а рука кентавра, державшая лук, волчком отлетела в сторону и с грохотом свалилась на пол неподалеку от золотой головы мага.
— Ты со мной не справишься, Поттер! — выкрикнула Беллатрикс.
Гарри услышал, как она пошла направо, стараясь взять его на прицел. Он начал пятиться от нее вокруг скульптуры, приседая пониже в просвете между ног кентавра и держа голову на уровне головы домового эльфа.
— Я была и остаюсь самым преданным слугой Темного Лорда. У него я научилась Темным Искусствам, и мне известны заклинания такие мощные, которые тебе, жалкий мальчишка, никогда не одолеть, как ни старайся…
— Stupefy! — завопил Гарри.
Он подобрался в обход туда, где стоял гоблин, с улыбкой до ушей взирающий на уже безголового мага, и, когда Беллатрикс показалась из-за фонтана, ударил ей в спину. Она среагировала так быстро, что Гарри едва успел пригнуться.
— Protego!
В него отскочил красный луч его же собственного Поражающего заклинания. Одно из ушей гоблина полетело через весь зал, Гарри быстро пополз обратно.
— Поттер, дам-ка я тебе единственный шанс! — воскликнула Беллатрикс. — Отдай мне пророчество… давай, выкатывай мне его… и я, может быть, сохраню тебе жизнь!
— Ну так убейте-ка меня, потому что пророчества больше нет! — рявкнул Гарри.
В тот же миг лоб пронзила острая боль: шрам опять запылал огнем, а его захлестнула волна бешенства, на фоне собственной ярости — совершенно постороннего бешенства.
— А он-то понял! — Гарри расхохотался безумным смехом, достойным самой Беллатрикс. — Ваш ненаглядный старина Волдеморт понял, что его больше нет! Не видать ему с вами счастья, да?..
— Что? Ты о чем? — закричала Беллатрикс, и впервые в ее голосе прозвучал страх.
— Когда я втаскивал Невилла вверх по ступеням, пророчество разбилось! Как думаете, что Волдеморт скажет по этому поводу?
Шрам жгло нещадно… От боли на глаза навернулись слезы…
— ЛЖЕЦ! — душераздирающе заорала Беллатрикс, и за яростью Гарри отчетливо услышал ужас. — ОНО У ТЕБЯ, ПОТТЕР, И ТЫ МНЕ ЕГО ОТДАШЬ! Accio, пророчество! ACCIO, ПРОРОЧЕСТВО!
Гарри вновь расхохотался, зная, что ее это взбесит, а боль в голове возросла настолько, что, казалось, череп вот-вот взорвется. Он помахал пустой ладонью из-за одноухого гоблина и тут же отдернул руку, потому что Беллатрикс запустила в него очередной зеленый луч.
— Пусто! — крикнул Гарри. — И призывать нечего! Разбилось оно, и никто не слышал, про что там говорилось, так и передай своему хозяину!
— Нет! — завизжала Беллатрикс. — Неправда, ты врешь! ПОВЕЛИТЕЛЬ, Я СТАРАЛАСЬ, СТАРАЛАСЬ!.. НЕ НАКАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ…