Гарри Поттер и принц-полукровка
Шрифт:
— Трогательно, трогательно, — рассеяно сказал Слизнерог, его большие потупившиеся глаза смотрели прямо на огни хижины Хагрида. — Но яд Акромантулы очень ценится…если хищник только умер, возможно, яд еще не высох…конечно, я не хотел бы сделать что-то нечувствительное по отношению к Хагриду, если ему плохо…но возможно есть какой-либо способ добыть немного…Я имею в виду, что практически невозможно достать яд из живой Акромантулы…
Слизнерог разговаривал больше с собой, чем с Гарри.
— …это будет большое
И сейчас Гарри знал точно, что надо сделать
— Ну, — сказал он, немного погодя, — если вы захотели бы прийти, Профессор, Хагрид был бы очень рад… лучше попрощаться с Арагогом, вы знаете…
— Да конечно, — с энтузиазмом произнес Слизнерог. — Значит так, Гарри, я встречусь с тобой здесь с бутылкой или двумя…мы выпьем за — ну — не здоровье — бедного жука, но мы проводим его с последний путь, похороним его… И я поменяю свой галстук, этот слегка цветастый для такого случая…
Он заторопился в замок, а Гарри пошел к Хагриду, довольный сам собой.
— Да, заходи, — пробурчал Хагрид, когда он открыл дверь и увидел, как Гарри появился перед ним из Мантии Невидимки.
— Ну…Рон и Гермиона не могли прийти, к сожалению, — сказал Гарри, — им очень жаль.
— Ни…ничего страшного…Он был бы рад, что ты здесь Гарри…
Хагрид громко высморкался. Он сделал себе черную повязку на руку из чего-то, что больше всего походило на тряпку, которую окунули в чистку для сапог, а его глаза были одутловатые, красные и опухшие. Гарри участливо похлопал его по локтю, что было самой высокой точкой Хагрида, до которой он мог дотянуться.
— Где мы будем его хоронить? — спросил он. — В лесу?
— Нет, конечно, — Хагрид вытер свои слезы на своей рубашке. — Другие пауки не дадут мне приблизиться к паутине, так как Арагог уже ушел из жизни. Выходит, что только по его приказу они меня не съели! Ты себе это представляешь, Гарри?
Честным ответом было бы «да», Гарри вспомнил, как он с Роном однажды сошелся лицом к лицо с Аеромантулами. Тогда было ясно, что Арагог был единственным, кто останавливал их от поедания Хагрида.
— Раньше не было такого места в лесу, куда я не мог бы пойти, — Хагрид покачал своей головой. — Было не просто достать тело Арагога от туда. Я тебе могу сказать — они обычно поедают своих мертвых собратьев…А я хотел бы его нормально похоронить…проститься…
Он опять начал всхлипывать, и Гарри опять начал хлопать его по локтю, говоря (и зелье словно подсказывало, что это было правильно): «Профессор Слизнерог встретил меня, пока я сюда шел, Хагрид».
— Ты ж не попал в беду, не так ли? — разволновался Хагрид. — Нда, ты же не должен выходить из замка ночью…извини, это все из-за меня…
— Нет, нет, когда он узнал, что я собрался делать, он сказал, что хотел
— Правда? — Хагрид был удивлен и тронут одновременно. — это так мило, и он не наказал тебя тоже… Раньше у меня не было особых отношений с Горацио Слизнерогом…он придет, чтобы проститься с Арагогом, да? Ну…ему бы это понравилось, Арагогу бы понравилось…
Гарри подумал про себя, что больше всего в Слизнероге Арагогу бы понравилось обильное количество съедобной плоти. Он слегка подвинулся к заднему окну хижины Хагрида, где увидел довольно жуткий вид огромного мертвого паука, лежащего на спине, со скрученными и запутанными ногами.
— Мы закопаем его тут, Хагрид, в твоем саду?
— Я думал рядом с тыквами, — Хагрид начал задыхаться. — Я уже выкопал…ну…ты знаешь. могилу…Я думал, что мы скажем пару-тройку приятных слов над ним…счастливые воспоминания…ну, ты знаешь…
Его голос задрожал. В двери постучались, Хагрид повернулся, чтобы открыть ее, сморкаясь в свой гигантский запятнанный носовой платок. Слизнерог в мрачном черном галстуке зашел через порог с несколькими бутылками в руках.
— Хагрид, — произнес он низким мрачным тоном. — Так жаль слышать о твоей потере.
— Это так мило с твоей стороны, — сказал Хагрид. — Большое спасибо. И спасибо, что не дал Гарри наказание…
— Даже о нем и не думал! — произнес Слизнерог. — Печальная ночь, печальная ночь…где же бедное животные?
— Вот там, — голос Хагрид дрожал. — Ну что, мы это сделаем?
И все трое вышли на темный двор. Луна бледно сверкала сквозь деревья, ее лучи смешались со светом из окна дома Хагрида и освещали тело Арагога, лежащего на краю огромной ямы, рядом с 10-футовой горой свежевыкопаной земли.
— Отлично, — сказал Слизнерог, приблизившись к голове паука, где 8 молочных глаз опустошенно смотрели в небо, и 2 огромные кривые клещи блестели, не двигаясь, в лунном свете. Гарри услышал звон бутылок, когда Слизнерог нагнулся над клещами, словно осматривая огромную волосатую голову.
— Не очень много людей ценят их красоту, — слезы полились поток из глаз Хагрида, — я не знал, что вас интересуют, такие создания, как Арагог, Горацио
— Интересуют? Мой дорогой Хагрид, я испытываю благовение перед ними, — Слизнерог отошел от тела. Гарри увидел отблеск бутылки, когда он что-то прятал под своей мантией, хотя Хагрид, вытирая свои глаза в очередное раз, ничего не заметил. — А сейчас, может мы перейдем к похоронам?
Хагрид кивнул и вышел вперед. Хагрид поднял гигантского паука на руки, и скатил его вниз в темную яму. Он упал вниз с жутким глухим стуком. Хагрид опять начал рыдать.