Гарри Поттер и заклятье смерти
Шрифт:
Гарри, под ободряющим взглядом друга, открыл подарок.
Мама. Папа. Он видел Лили на старых фотках дома, а Джеймса сразу узнал. Иногда рядом были другие люди, иногда нет. Иногда родители позировали в камеру, иногда нет. Мама старалась выглядеть серьёзной, но порой начинала смеяться, не сдержавшись. Папа и не думал скрывать своего раздолбайства. Потом — оба уже куда более серьёзные. Мальчик почти видел — вот здесь умер мамин хороший знакомый, здесь папа вернулся из очередного рейда за Пожирателями. Война смыла всё хорошее, до чего смогла дотянуться, оставив лишь
Фотографии. Десятки, сотни волшебных движущихся фотографий мамы и папы, их друзей и знакомых. Первые сделаны ещё в Хогвартсе, последние — кажется, незадолго до их смерти.
Гарри очнулся, когда вместо следующей страницы схватил переплёт. За окном уже начало темнеть, и Рубеус зажёг свой светильник, но мальчик совершенно этого не заметил.
— Спасибо, — от всего сердца сказал Гарри. Что ещё он мог сказать?
— Я эт, подумал, что ты фотографий-то родителей мало видел, ну и вот, в общем, — Хранитель Ключей смущённо почесал нос. — Всем написал, кого вспомнил и кто мог поделиться, значится, да и собрал в альбоме.
— Спасибо, — ещё раз поблагодарил мальчик, вытирая слёзы. Клык тут же воспринял это как разрешение действовать, и бросился вылизывать ему лицо.
Спустя десяток минут шутливой возни с собакеном Гарри вернулся к альбому. Что-то ему не понравилось, показалось странным и важным на первых страницах. Довольно быстро он наткнулся на привлёкшую его внимание фотографию четырёх гриффиндорцев. Один закинул руку на плечо смеющегося папы и откровенно ржал, второй прижимал к себе какую-то слишком солидную для простого учебника книгу и устало вздыхал, третий прятался за вторым.
— А это кто? — ткнул он в странно знакомого парня рядом с отцом. Он кого-то напоминал, но Гарри не мог точно припомнить.
— Это-то? Эт как раз Сириус Блэк, — присмотревшись с другой стороны стола, ответил Рубеус. — С книгой — Ремус Люпин, а за ним прячется Питер, хмм… Да, точно, Петтигрю его фамилия. Всё время забываю его.
Но Гарри его уже не слушал. Ну конечно, этот парень был похож на Финеаса, директора, чей портрет Поттер много рассматривал, пытаясь разговорить его по делу о Бинсе!
Построенная им теория о Сириусе Блэке рушилась, как карточный домик, которым она и была. "Единственный наследник главной семьи пропал в конце войны с Волдемортом". "Блек учился на Слизерине". "Они дружили? Неожиданно, не знал". "Или это действие ритуала, и я просто не могу это вспомнить?" Чёрт побери, у него на руках были все карты! Что стоило ему спросить имя этого неизвестного Блэка или спросить у Рубеуса, где учился Сириус? Вообразил себя всё понимающим детективом, блин!
Это Сириус Блэк помогал с ритуалом, или даже сам наложил его. Не он, а его единственный брат погиб где-то в конце войны с Волдемортом. Брат, на пару лет младше их с папой, который учился на Слизерине, и неизвестно, ладил ли с четвёркой гриффиндорцев. И профессор Флитвик не помнит не факта дружбы, а существование совершенно другого Блэка!
Но куда тогда делся сам Сириус? Почему скрылся и никогда не пытался встретиться со своим крестником? Что с ним случилось, да и где остальные друзья
— Рубеус, нам надо к Дамблдору, срочно! — вскочил мальчик, захлопывая фотоальбом.
— Эм, ладно, а чегой ты так переполошился-то? — Рубеус недоумённо смотрел на Поттера, но поднялся следом.
Оно и понятно — для него-то Сириус Блэк никогда не пропадал, как для всей остальной Англии! Природа полувеликана не давала ритуалу подействовать на смотрителя Хогвартса, он и самого Гарри прекрасно помнил. Просто решил, что раз остальные делают вид, что ничего не знают — то это и правильно. Плохая позиция, но что поделать — бедняга Рубеус привык, что его не посвящают в важные тайны, это мальчик уже понял за этот год.
На ходу — на бегу, — Гарри принялся рассказывать своему другу правду о Сириусе Блэке — уж он-то точно не собирался держать Хранителя Ключей в неведении. Тот кивал, и под конец весьма сумбурного монолога подтвердил:
— Эт да, у Сириуса был брат, как раз на Слизерине. Регулусом его звать-то было. Тож слыхал, что погиб он, да ток там история весьма мутная. Он жеж Пожирателем был, вот ток из авроров с ним никто и не сталкивался, из наших тож никто не видел, и пропал он аккурат перед падением Того-Кого-Нельзя-Называть. Может пошёл против своего господина, тот его и прибил, тут не знаю.
Как раз они добежали до кабинета директора и Гарри переводил дыхание. Мальчик благодарно кивнул за новую информацию и повернулся к горгулье.
— Мы к профессору Дамблдору, срочно.
— Пароль, — флегматично ответила статуя. — И директор не принимает так поздно. А детям уже спать пора ложится.
— Это дело жизни и смерти! — возмутился Гарри. И сравнение с детьми ему тоже не понравились, да. Он уже не какой-то там карапуз, который обязан оказаться в постели к строгому времени.
— Чьих? — горгулья не утратила полного спокойствия. Кажется, она считала, что ученик придумывает какую-то чушь.
— Сириуса Блэка, — что ж, на это ответ у Поттера был. — Возможно. И нам очень нужно поговорить об этом с директором.
— Хмм… — задумчиво протянула статуя. То ли как-то связывалась с директором, то ли просто задумалась. — Ладно, проходите. Но не думай, что сможешь всегда пользоваться такими словами, мальчишка!
— Не очень и хочется, — пробурчал Поттер, спеша по лестнице в кабинет директора.
— Гарри? Рубеус? Что случилось? — профессор Дамблдор поднял взгляд от бумаг на своём столе.
— Вы помните человека по имени Сириус Блэк? Среди папиных сокурсников? — прямо спросил Гарри.
— Блэк? Хмм… Я помню Регулуса Блэка. Мягкий и тихий мальчик, который, как и многие другие поверил в речи Волдеморта и, увы, погиб к концу войны. Он учился на пару курсов позже Джеймса, на Слизерине. Но Сириус Блэк… Нет, это имя мне не знакомо.
— Вот, — Гарри положил свой фотоальбом перед директором и показал фотографию. — Вот Сириус Блэк. Он однокурсник и лучший папин друг. И никто его не помнит, кроме Рубеуса.