Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)
Шрифт:
Из черных, как агат, глаз Хагрида покатились слезы. Он схватил Гарри с Роном и сжал их в стальных объятиях.
– Я думаю, Хагрид, - не допускающим возражения тоном сказала Гермиона, - больше тебе пить нельзя.
Взяла со стола кувшин и вышла из комнаты.
– Наверное, она права, - прохрипел Хагрид, отпустив Рона и Гарри, которые, пошатываясь, стали растирать ребра. Лесничий вылез из своего кресла и нетвердой походкой последовал за Гермионой. Снаружи раздался громкий всплеск.
– Что
– занервничал Рон.
– Сунул голову в бочку с водой, - сказала вернувшаяся с пустым кувшином Гермиона.
Хагрид вернулся, с длинных волос и бороды текли ручьи, смывая слезы, которые все еще текли у него из глаз.
– Так-то оно лучше, - сказал он и затряс головой, как намокшая собака, окатив всех троих брызгами.
– Хорошо, что пришли ко мне, я, правда…
Хагрид вдруг осекся и уставился на Гарри, как будто только сейчас до него дошло, что у него в хижине Гарри.
– Что вы себе такое позволяете!
– прогремел он, так что все трое подпрыгнули.
– Тебе, Гарри, запрещено, как стемнеет, выходить из замка! А вы двое! Как смели его с собой взять!
Хагрид подскочил к Гарри, схватил за руку и потащил к двери.
– Идем!
– сказал он сердито.
– Я тебя… э-э… отведу… И чтоб больше никогда не ходил… э-э… ко мне… по ночам. Я того не стою…
Глава 7. Боггарт в шкафу
До четверга Малфой на уроках не появлялся. Утром в четверг у слизеринцев и гриффиндорцев было подряд два урока зельеварения. Малфой явился на второй с видом героя, раненного в жестокой битве: рука забинтована и на перевязи.
– Как рука, Драко?
– нарочито заботливо спросила Пэнси Паркинсон.
– Болит?
– Болит, - насупился Малфой, подмигнув за спиной Пэнси верным телохранителям Крэббу и Гойлу.
– Садитесь скорее, - бросил как бы между прочим Снегг.
Гарри и Рон хмуро переглянулись: явись они с таким опозданием, Снегг оставил бы их после уроков. А Малфою все сходит с рук, ведь Снегг декан у Слизерина и своим прощает все.
Проходили новое зелье, уменьшающее. Малфой поставил котел на огонь рядом с котлами Гарри и Рона и уселся за стол напротив них.
– Сэр, - обратился он к Снеггу, - у меня болит рука, я не могу нарезать коренья маргаритки.
– Уизли, нарежьте Малфою, - не взглянув на Рона, приказал Снегг.
Рон покраснел до ушей.
– Врешь ты все, ничего у тебя не болит!
– прошипел он.
Малфой самодовольно ухмыльнулся.
– Слышал, что сказал профессор Снегг? Давай режь.
Рон схватил нож, подвинул коренья к себе и наскоро порубил на крупные неровные куски.
– Профессор, - пожаловался Малфой, - Уизли кое-как их нарезал.
Снегг подошел, свесил над ними длинный крючковатый нос и
– Отдайте свои коренья Малфою, Уизли, а его возьмите себе.
– Но, сэр… - Рон целую четверть часа старательно трудился над своими кореньями.
– Сейчас же!
– рявкнул Снегг.
Что оставалось делать? Рон подвинул к Малфою красиво нарезанные коренья, снова взял нож и принялся исправлять собственный брак.
– Сэр, мне не справиться с сушеной смоквой.
– Малфой не скрывал в голосе злобной насмешки.
– Поттер, помогите Малфою почистить смокву.
– Снегг ненавидяще глянул на Гарри и отошел от их парты.
Гарри молча протянул руку за смоквой, наскоро снял с нее кожицу и швырнул обратно Малфою. Тот расплылся в улыбке.
– Как там ваш дружок Хагрид?
– Не твое дело, - отрезал Рон, не поднимая головы.
– Недолго ему осталось нас учить, - с притворной жалостью вздохнул Малфой.
– Папа так беспокоится за меня. Рука-то все не заживает…
– Заткнись, Малфой, а то тебе правда не поздоровится!
– прорычал Рон.
Но Малфой как не слышал:
– Он пожаловался попечительскому совету. И в Министерство магии. У него там большие связи, они для него все сделают. Ведь как знать, - опять притворно вздохнул он, - может, я на всю жизнь останусь калекой.
– Так вот зачем этот маскарад! Ты хочешь, чтобы Хагрида выгнали.
– У Гарри от гнева дрогнула рука, и он случайно отрезал голову сушеной гусеницы.
– И за этим, Поттер, и еще кое за чем, - прошептал Малфой.
– Уизли, порежь-ка мне гусениц.
Профессор Снегг тем временем накинулся на Невилла Долгопупса. Ему всегда доставалось на уроках зельеварения. Он ненавидел этот предмет, очень боялся Снегга и от страха всегда все путал. Зелье, которому по рецепту полагалось быть ядовито-зеленым, у Невилла получилось…
– Оранжевое, Долгопупс!
– Снегг на глазах всего класса зачерпнул немного зелья, высоко поднял черпак и опрокинул обратно в котел.
– Оранжевое! У вас в одно ухо влетает, в другое - вылетает. Я ведь яснее ясного сказал: одна крысиная селезенка! Две капли пиявочного сока! Когда вы, наконец, станете слушать, что вам го¬ворят?
Невилл покраснел, задрожал от страха, казалось, вот-вот заплачет.
– Сэр, - вмешалась Гермиона, - позвольте, я помогу Невиллу исправить зелье.
– По-моему, я вас не спрашивал, мисс Грэйнджер, и нечего выскакивать.
– Снегг напустился на Гермиону, и она тоже залилась краской.
– В конце урока, Долгопупс, мы дадим отведать это зелье вашей жабе. Может, тогда вы поумнеете.
– И Снегг отправился дальше.
У Невилла от ужаса сперло дыхание, он обернулся к Гермионе и простонал: