Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)

Роулинг Джоан Кэтлин

–  Пойдем погуляем, - шепнул Рон Гарри, - подальше от Перси.

И под предлогом, что хотят выпить чего-нибудь еще, друзья встали, по краю зала обошли танцующих и вышли в холл. Парадные двери были распахнуты настежь, в розовом саду мерцали, порхая с куста на куст, крохотные феи. Мальчики спустились по лестнице и очутились в гроте, полном цветущих розовых кустов, между ними бежали извилистые дорожки, мощенные цветной плиткой, над кустами высились каменные статуи. Где-то плескалась вода, должно быть, фонтан. Здесь и там на резных скамьях сидели ученики, отдыхая от танцев. Гарри

с Роном пошли в глубь сада и скоро услыхали знакомый ненавистный голос.

–  Не вижу, Игорь, никаких причин для беспокойства.

–  Как ты можешь, Северус, закрывать глаза на происходящее?
– с явной тревогой возразил Каркаров, понизив голос: вдруг кто подслушает.
– Тучи сгущаются все последние месяцы, и меня, не стану скрывать, это очень тревожит…

–  Тогда беги, - посоветовал Снегг.
– Беги, я уж как-нибудь объясню твое бегство. Что до меня, я остаюсь в Хогвартсе.

Голоса слышались все ближе, и скоро из-за поворота появились их обладатели. Снегг с каким-то особым озлоблением раздвигал кусты волшебной палочкой, оттуда с испуганными возгласами то и дело выскакивали темные фигурки, а Снегг так и сыпал наказания. Мимо него прошмыгнула девочка.

–  Минус десять очков Пуффендую, Фосетт, - проскрипел он.
– Минус десять и Когтеврану Стеббинс, - следом за девочкой из кустов выскочил мальчик.

–  А вы что тут делаете?
– заметил Снегг впереди Гарри с Роном.

Каркаров, явно недовольный такой встречей, нервно схватил кончик козлиной бородки и стал накручивать ее на палец.

–  Просто гуляем, - кратко ответил Рон.
– Правилами не запрещено.

–  Ну и продолжайте гулять, - рыкнул Снегг и вихрем пронесся мимо, только мелькнула за спиной, как надутая ветром, черная мантия. Каркаров не отставал, а Рон с Гарри пошли дальше.

–  Что так могло встревожить Каркарова?
– тихо спросил Рон.

–  И с каких это пор они со Снеггом на «ты»? Да еще называют друг друга по имени.

Друзья дошли до большого каменного оленя, за которым искрились струи мощного фонтана. На скамье у самой воды сидели две огромные фигуры, любуясь лунными бликами.

–  Я как вас увидел, сразу все понял, - раздался почему-то охрипший голос Хагрида.

Гарри и Рон замерли: в такие минуты лучше, наверное, людям не мешать… Гарри оглянулся и увидел сзади за кустом Флер Делакур с Роджером Дэвисом. Он хлопнул Рона по плечу и кивнул в их сторону можно вернуться назад и незаметно прошмыгнуть мимо - они были слишком заняты друг другом. Но при виде Флер у Рона от страха расширились глаза, он бешено замотал головой и потащил Гарри дальше в тень кустов и оленя.

–  Что вы поняли, 'Агрид?
– промурлыкала басом мадам Максим.

Как же быть? Хагриду только свидетелей не хватало. Не хотел бы Гарри быть сейчас на его месте. Лучше всего заткнуть уши и громко замычать какую-нибудь мелодию. Но это невозможно. По спине каменного оленя полз жук, Гарри принялся разглядывать его, но жук был неинтересный, и он невольно слышал каждое слово тайной беседы друга.

–  Понял, что мы с вами… одинакие. У вас кто, отец аль мать?

–  Я не понимаю вас, Агрид…

–  У меня -

мать. Может, самая последняя в Англии. Я ее и не помню толком… она нас бросила. Мне и трех годков не было. Да и какая из нее мамка! Не в их это обычае. Что с ней сталося? Не знаю. Может, давно померла…

Мадам Максим молчала. Гарри, сам того не желая, оторвал взгляд от жука и прислушался. Хагрид никогда не рассказывал им о своем детстве.

–  Как она ушла, отец долго убивался. Крохотной был такой. Я его в шесть лет на комод сажал, коли надоест шибко. Оченно любил его смешить… - Хагрид замолчал. Мадам Максим сидела, не шелохнувшись, и молча глядела на серебристые струи фонтана.
– Отец, конечно, меня растил… а потом взял и помер - я только в школу пошел. И мне уж тут все самому пришлось. Дамблдор, однако, помог. Всегда был такой добрый…

Хагрид вытянул из кармана огромный шелковый в крапинку платок и громко высморкался.

–  Что это я все о себе… Мне про вас интересно. Вы-то по матери, по отцу?

Мадам Максим вдруг поднялась и сказала:

–  Здесь холодно.
– Но какой бы холодной ни была погода, голос ее звучал еще холоднее.
– Пора идти в замок

–  А? В замок? Посидите еще, я никогда не встречал других, как я.

–  Других каких?
– ледяным тоном спросила мадам Максим.

«Промолчи, Хагрид, не отвечай», - молил Бога Гарри. Он стоял в тени, стиснув зубы, и надеялся, что Хагрид не ответит…

–  Полувеликанов, конечно, кого же еще?

–  Да как вы смеете, Агрид?!
– вскричала мадам Максим. Флер и Роджер выскочили из своего укрытия, как пробка из бутылки.
– Такой оскорблений! Полувеликан? Муа? Я… я просто широка в кости!

И она умчалась, с треском ломая кусты. Испуганные светлячки стайками взмывали в воздух, а Хагрид остался сидеть на скамье и глядел ей вслед - в темноте нельзя было разобрать, что выражало его лицо. Потом он встал и пошел, но не в замок, а во мрак ночи, в сторону своей хижины.

–  Пойдем, - сказал Гарри. Рон не сдвинулся с места.

–  Ты что?
– Гарри поглядел на Рона.

Рон повернулся к Гарри, услышанное явно ошеломило его.

–  Ты знал, что Хагрид наполовину великан?

–  Нет. А что тут такого?
– пожал Гарри плечами. И по взгляду Рона понял, что опять попал впросак - да когда же он будет знать все о мире волшебников! Детские годы он провел у маглов, и многое, что волшебники впитали с молоком матери, было для него неведомо. Таких белых пятен с каждым годом становилось все меньше. Но вряд ли кто из волшебников сказал бы, «что тут такого», узнай он, что мать их друга из племени великанов.

–  Пойдем в замок, там объясню, - сказал Рон. Флер и Роджер испарились, наверное нашли кусты погуще. Гарри и Рон поспешили в Большой зал. Падма с Парвати сидели за дальним столом в окружении шармбатонцев, Гермиона все еще танцевала с Крамом. Рон с Гарри тоже устроились за столиком подальше от танцующих.

–  Так что такое с великанами?
– напомнил Гарри.

–  Ну они… как бы это сказать… - Рон не мог найти подходящего слова.
– Не очень хорошие…

–  Ну и что? Хагрид-то хороший.