Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)
Шрифт:
– Если ты перестанешь барахтаться как псих, я тебя вытащу!
Рон сорвал материю, и Гарри уставился на него в лунном свете. Он лежал на спине, и его шрам раздирало болью. Рон, по-видимому, собирался лечь спать: он уже выпростал одну руку из-под мантии.
– Опять на кого-то напали?
– спросил Рон, рывком поднимая Гарри на ноги.
– На отца? Снова эта змея?
– Нет… все целы… - пробормотал Гарри. Его лоб горел как в огне.
– Правда… не знаю, что будет с Эйвери… он дал ему ложную информацию… Волан-де-Морт в ярости…
Гарри застонал и без сил опустился на постель, дрожа и потирая шрам.
–
– О чем ты говоришь?
– испуганно спросил Рон.
– Ты хочешь сказать… ты только что видел Сам-Знаешь-Кого?
– Я был им, - ответил Гарри, вытянул в темноте руки и поднес их к лицу: он хотел убедиться, что они уже не те, смертельно-бледные, с длинными пальцами.
– Он говорил с Руквудом - это Пожиратель смерти, он тоже сбежал из Азкабана, помнишь? Руквуд сейчас сказал ему, что Боуд не мог этого сделать.
– Чего «этого»?
– Что-то взять… он сказал, Боуд должен был знать, что не сможет… На Боуда наложили заклятие Империус… По-моему, он сказал, что это дело рук отца Малфоя.
– Боуда заколдовали, чтобы он взял какую-то вещь?
– сказал Рон.
– Но… Гарри, это наверняка…
– То самое оружие, - закончил за него Гарри.
– Знаю.
Дверь спальни открылась; вошли Дин и Симус. Гарри снова лег на кровать, поджав под себя ноги. Поскольку Симус совсем недавно перестал считать его чокнутым, не стоило давать им понять, что здесь произошло что-то необычное.
– Ты сказал, - пробормотал Рон, наклонившись к нему и для прикрытия наливая себе воды из кувшина, стоявшего на тумбочке, - что ты был Сам-Знаешь-Кем?
– Да, - тихо ответил Гарри.
Рон судорожно глотнул из стакана; Гарри видел, как вода пролилась ему на подбородок и грудь.
– Гарри, - прошептал он, пока Дин с Симусом шумно готовились ко сну, снимая мантии и переговариваясь, - ты должен рассказать…
– Ничего я не должен, - решительно возразил Гарри.
– Если бы я освоил окклюменцию, я бы вообще ничего этого не увидел. Они же хотели, чтобы я научился изолировать свое сознание.
Под словом «они» Гарри разумел Дамблдора. Повернувшись спиной к Рону, он услышал, как скрипнула кровать товарища: Рон тоже улегся. Скоро шрам Гарри опять запылал, и ему пришлось закусить уголок подушки, чтобы подавить стон. Он знал, что где-то карают Эйвери.
На следующее утро Гарри и Рон дождались перемены, чтобы рассказать обо всем Гермионе: они хотели быть абсолютно уверены, что их не подслушают. Отведя Гермиону в их любимый угол прохладного, продуваемого ветерком двора, Гарри во всех подробностях описал ей свой вчерашний сон. Когда он закончил, она некоторое время молчала, с болезненной сосредоточенностью глядя на Фреда и Джорджа в противоположном углу двора: оба безголовые, они торговали своими волшебными шляпами, доставая их из-под мантий.
– Так вот почему они его убили, - тихо сказала она, наконец оторвав взгляд от близнецов.
– Когда Боуд попытался украсть это оружие, с ним что-то случилось. Я думаю, на этом оружии или вокруг него были какие-то оборонительные заклятия и его нельзя было трогать. Поэтому Боуд и очутился в больнице святого Мунго - память отшибло и язык отнялся. Но помните, что сказала нам целительница?
– Он был там даже в день моего слушания, - заметил Гарри.
– Постой-ка… Да ведь он стоял тогда в коридоре Отдела тайн! Твой отец сказал, что он, наверное, хотел разнюхать, чем кончилось разбирательство моего дела, но что, если…
– Стерджис!
– ахнула Гермиона, точно пораженная громом.
– О чем ты?
– озадаченно спросил Рон.
– Стерджиса Подмора арестовали за попытку проникнуть через запертую дверь!
– торопливо пояснила Гермиона.
– Наверно, Люциус и его заколдовал! Готова поспорить, что он сделал это в тот день, когда ты видел его там, Гарри. У Стерджиса была мантия-невидимка Грюма, так? Что, если он стоял на часах у этой двери, не видимый, а Малфой услышал, как он пошевелился… или догадался, что там кто-то есть… или просто наложил заклятие Империус на всякий случай - вдруг сработает? И когда у Стерджиса опять появилась возможность… наверное, когда снова наступила его очередь сторожить дверь, тут-то он и попытался проникнуть в Отдел, чтобы украсть оружие для Волан-де-Морта… спокойно, Рон… но его поймали и отправили в Азкабан… - Она посмотрела на Гарри широко раскрытыми глазами.
– А теперь Руквуд объяснил Волан-де-Морту, как заполучить это оружие?
– Всего разговора я не слышал, но похоже на то, - сказал Гарри.
– Руквуд ведь там работал… Может быть, теперь Волан-де-Морт пошлет за оружием именно его?
Гермиона кивнула, по-прежнему поглощенная своими мыслями. Потом вдруг резко сказала:
– Но ты не должен был видеть всего этого, Гарри.
– Что?
– ошеломленно спросил он.
– Тебе велели научиться ограждать свое сознание от таких вещей, - сказала Гермиона, внезапно посуровев.
– Я знаю, - ответил Гарри, - но…
– Так что, я полагаю, нам надо постараться забыть все, что ты видел, - твердо заявила Гермиона.
– А тебе нужно усердней трудиться на занятиях окклюменцией.
Следующие дни не принесли ничего хорошего. Гарри схлопотал еще два «О» по зельеварению, по-прежнему мучился неизвестностью, думая о судьбе Хагрида, и никак не мог избавиться от размышлений о сне, в котором он был Волан-де-Мортом, хотя и не обсуждал его больше с Роном и Гермионой: ему не хотелось получить от Гермионы очередной нагоняй. Он очень хотел обсудить его с Сириусом, но это было совершенно невозможно, и Гарри пытался загнать эту мысль на задворки сознания.
К несчастью, задворки его сознания перестали быть тем надежным тайником, каким они были еще совсем недавно.
– Встаньте, Поттер.
Через неделю-другую после сна о Руквуде Гарри вновь обнаружил, что стоит на коленях в кабинете Снегга, пытаясь собраться с мыслями. Снегг только что разбудил в нем целую вереницу очень ранних воспоминаний, которые оказались неприятным сюрпризом для самого Гарри: большинство из них было связано с унижениями, пережитыми им в начальной школе по вине Дадли и его банды.