Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)

Роулинг Джоан Кэтлин

Гарри почувствовал, как под его щекой задрожала земля, - это брат с сестрой, а с ними и огромный Пожиратель смерти послушно побежали к воротам. Гарри издал нечленораздельный вопль гнева, в этот миг ему было все равно, останется он в живых или умрет; заставив себя встать, он слепо заковылял в сторону Снегга, которого ненавидел теперь так же сильно, как самого Волан-де-Морта…

–  Сектум…

Снегг взмахнул палочкой, и заклятие опять ушло мимо цели, однако Гарри был уже в нескольких футах от своего врага и наконец

увидел лицо Снегга очень ясно: на нем больше не было презрительной или глумливой улыбки - огонь озарял лицо, на котором остался один только гнев. Собрав в кулак всю свою способность к концентрации, Гарри подумал: "Леви…"

–  Нет, Поттер!
– завопил Снегг.

Послышалось громовое «БА-БАХ!», и Гарри спиной подлетел в воздух и снова с силой ударился о землю, на этот раз палочка выскочила из его руки. Он слышал вопли Хагрида и вой Клыка, а Снегг уже приблизился и стоял, глядя на него сверху вниз: лишившись волшебной палочки, Гарри стал таким же беззащитным, каким недавно был Дамблдор. Пламя пожара выхватило из темноты побелевшее, перекошенное ненавистью лицо Снегга - с такой же ненавистью он посылал заклятие в Дамблдора.

–  Ты посмел использовать против меня мои же заклинания, Поттер? Это я изобрел их - я, Принц-полукровка! А ты обратил мои изобретения против меня, совсем как твой гнусный отец, не так ли? Не думаю, что… Нет!

Гарри рванулся к палочке, но Снегг выпалил заклинание, и она отлетела на несколько футов во тьму и скрылась из глаз.

–  Ну так убей меня!
– задыхаясь, сказал Гарри; он не ощущал никакого страха - только гнев и презрение.
– Убей, как убил его, трусливый…

–  НЕ СМЕЙ!
– взвизгнул Снегг, и лицо его внезапно стало безумным, нечеловеческим, как будто он испытывал такую же муку, как жалобно воющий пес, запертый в горящей хижине.
– НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТРУСОМ!

Он рассек палочкой воздух: словно раскаленный добела хлыст ударил Гарри по лицу, вдавив его в землю. Пятна света поплыли перед глазами, на миг ему показалось, что он никогда больше не сможет дышать, но тут же услышал вверху шелест крыльев, и что-то огромное заслонило собой звезды. Клювокрыл падал на Снегга, тот отшатнулся от нацеленных на него острых как бритвы когтей. Гарри с усилием сел, от последнего удара о землю голова еще кружилась, и все-таки он разглядел бегущего что было сил Снегга и громадного Клювокрыла, который, хлопая крыльями, летел за ним с таким визгом, какого Гарри никогда еще от него не слышал…

Кое-как встав, Гарри огляделся вокруг в поисках волшебной палочки, собираясь снова устремиться за Снеггом, но, копошась пальцами в траве, отбрасывая мелкие веточки, он понимал: слишком поздно. Когда Гарри отыскал наконец палочку, то увидел лишь кружившего над воротами Клювокрыла: Снегг успел выскочить за пределы школы и транс-грессировать.

–  Хагрид, - пробормотал, озираясь по сторонам, еще ослепленный Гарри.
– ХАГРИД?

Он поплелся было к горящей хижине, но тут из пламени показалась гигантская фигура лесничего, несущего на спине Клыка. Вскрикнув от радости, Гарри

упал на колени; все его тело содрогалось и болело, каждый вдох отдавался в груди острым уколом.

–  Ты цел, Гарри? Цел? Скажи что-нибудь, Гарри…

Огромное волосатое лицо Хагрида плавало над Гарри, закрывая собой звезды. Он услышал запах горелого дерева и подпаленной собачьей шерсти, протянул руку и нащупал успокоительно теплое, живое, дрожащее тело Клыка.

–  Цел, - выдохнул он.
– А ты?

–  Да ну… меня так просто не возьмешь. Хагрид сунул ладони Гарри под мышки и поднял его с такой силой, что ступни мальчика на миг оторвались от земли. Он увидел струйку крови, стекающую по щеке Хагрида, глубокий, быстро набухающий порез над глазом.

–  Нужно потушить твой дом, - сказал Гарри. Давай вместе. – Агуаменти…

–  Вот ведь помнил же, что надо сказать что-то такое, - пробормотал Хагрид и, наставив на дом дымящийся розовый зонт, произнес: – Агуаменти!

Из кончика зонта ударила струя воды. Гарри поднял руку с палочкой, показавшейся ему свинцовой, тоже прошептал: «Агуаменти!» Они вдвоем поливали дом водой, пока не угас последний язычок огня.

–  Ладно, не так уж оно и худо, - несколько минут спустя с надеждой пробормотал Хагрид, глядя на дымящиеся развалины.
– Дамблдор тут все в момент поправит…

Звук этого имени отозвался в животе Гарри жгучей болью. Ужас затоплял его посреди воцарившихся вокруг безмолвия и покоя.

–  Хагрид…

–  Перевязываю я лукотрусу лапки, вдруг слышу - идут, - сказал Хагрид, с грустью оглядывая остатки своей хижины.
– Они ему все прутики опалили, бедняжке…

–  Хагрид…

–  Что случилось, Гарри? Как эти Пожиратели из замка удирали, я видел, но Снегг-то с ними какого рыжего дьявола делал? И куда он подевался - за ними погнался, что ли?

–  Он… - Гарри кашлянул, от ужаса и дыма горло его совсем пересохло.
– Он… там убийство, Хагрид…

–  Убийство?
– воскликнул Хагрид и уставился на Гарри.
– Снегга убили? Ты о чем толкуешь-то, Гарри.

–  Дамблдора, - сказал Гарри.
– Снегг убил… Дамблдора.

Хагрид просто молча смотрел на него, та небольшая часть лица лесничего, какую не закрывали волосы, казалась пустой, непонимающей.

–  Дамблдора что… а, Гарри?

–  Он мертв. Снегг убил его…

–  Не говори так, - грубо оборвал его Хагрид.
– Снегг убил Дамблдора - дурь какая, Гарри. Зачем ты так говоришь?

–  Я видел, как это произошло.

–  Да не мог ты этого видеть.

–  Видел, Хагрид.

Хагрид потряс головой. Видно было, что он не верит, но сочувствует, - лесничий думал, что Гарри слишком сильно стукнули по голове, что у него путаются мысли, что он еще не оправился от чар…

–  Там, наверное, вот что было: Дамблдор велел Снеггу пойти с этими, с Пожирателями, - уверенно произнес Хагрид.
– Чтобы, значит, они его не изобличили. Слушай, давай-ка в школу потопаем. Пошли, Гарри…