Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)
Шрифт:
Зато тетя Петунья вдруг разразилась слезами. Гестия Джонс даже наградила ее взглядом одобрения, которое, впрочем, сменилось гневом, когда тетя Петунья бросилась обнимать не Гарри, а Дадли.
– Т-такой миленький, Дадлик, - всхлипывала она, прижимаясь к его могучей груди, - ттакой хороший ммальчик… сспасибо сказал…
– Да не сказал он никакого спасибо!
– возмущенно воскликнула Гестия.
– Он сказал всегонавсего, что не думает, будто Гарри зря занимал тут место.
– Да, но в устах Дадли это все равно что «люблю тебя», - произнес Гарри, разрывавшийся между раздражением и желанием расхохотаться -
– Мы едем или не едем?
– рявкнул опять появившийся в двери гостиной дядя Вернон.
– Тут ктото насчет плотного графика говорил!
– Дада, едем, - ответил Дедалус Дингл, ошеломленно наблюдавший за всем происходившим, но теперь как будто очнувшийся.
– Нам действительно пора. Гарри… - Он подступил к юноше и обеими ладонями сжал его ладонь.
– Удачи. Надеюсь, мы еще встретимся. Как надеется на вас все волшебное сообщество.
– О, - отозвался Гарри, - ну да. Спасибо.
– Прощайте, Гарри, - сказала Гестия и тоже сжала его руку.
– Наши мысли всегда будут с вами.
– Думаю, с ними все обойдется, - ответил Гарри, взглянув на тетю Петунью и Дадли.
– О, я уверен, в конце концов мы станем лучшими друзьями, - весело пообещал Дингл и, покидая гостиную, помахал цилиндром. Гестия последовала за ним.
Дадли мягко выбрался из объятий матери и подошел к Гарри, с трудом подавившему желание припугнуть его магией. Но тут Дадли протянул ему большую розовую ладонь.
– Господи, Дадли!
– сказал Гарри, повышая голос, чтобы перекрыть им возобновившиеся рыдания тети Петуньи.
– Тебя что, дементоры подменили?
– Не знаю, - ответил Дадли.
– До встречи, Гарри.
– Да… - сказал Гарри, сжимая ладонь Дадли и тряся ее.
– Может быть. Будь осторожен, Большой Дэ.
Дадли почти улыбнулся и вперевалку вышел из гостиной. Гарри услышал, как он тяжело ступает по гравию дорожки, потом хлопнула дверца машины.
Тетя Петунья, прижимавшая к лицу носовой платок, обернулась на этот звук. Похоже, она не ожидала того, что останется с Гарри наедине. Торопливо сунув платок в карман, она произнесла:
– Ну… всего хорошего, - и, не оглядываясь, пошла к двери.
– Всего хорошего, - сказал Гарри.
И тогда она остановилась, обернулась. На миг у Гарри возникло наистраннейшее чувство, будто она хочет чтото сказать ему: тетя Петунья смерила его непонятно робким взглядом и, казалось, совсем уж собралась открыть рот, однако затем чуть дернула головой и выбежала из комнаты, чтобы присоединиться к мужу и сыну.
Глава 4. Семеро Поттеров
Гарри бегом вернулся по лестнице в свою спальню, добравшись до ее окна, как раз когда машина Дурслей сворачивала с подъездной дорожки на улицу. Между сидевшими сзади тетей Петуньей и Дадли различался цилиндр Дедалуса. В конце Тисовой улицы машина повернула вправо, окна ее на миг ало вспыхнули, отражая заходящее солнце, и она скрылась из глаз.
Гарри взял клетку с Буклей, «Молнию», рюкзак, в последний раз обвел взглядом непривычно опрятную комнату, бочком спустился в прихожую и поставил клетку, метлу и рюкзак на пол у подножия лестницы. Уже начинало смеркаться, прихожую заполняли вечерние тени. Так
– Может, желаешь в последний раз полюбоваться домом?
– спросил он у Букли, которая обиженно сидела в клетке, спрятав голову под крыло.
– Больше мы сюда никогда не вернемся. Тебе не хочется припомнить все доброе, что здесь с тобой случилось? Посмотри, например, на этот коврик у двери. Какие воспоминания… Дадли вырвало здесь после того, как я спас его от дементоров. И представляешь, оказывается, он всетаки питал ко мне благодарность. А в прошлое лето в эту дверь вошел Дамблдор.
Ход мыслей Гарри на миг прервался, а Букля ничем не желала помочь в его восстановлении, она так и сидела, засунув голову под крыло. Гарри повернулся спиной к парадной двери.
– А вот здесь, Букля, - сказал он, открывая дверцу под лестницей, - здесь я спал! Мы с тобой были тогда еще не знакомы. Батюшки, я и забыл, какая она маленькая…
Он окинул взглядом груду обуви и зонтов, вспомнив, как, просыпаясь каждое утро, видел над собой испод лестницы, украшенный обыкновенно одним, а то и двумя пауками. В те дни он ничего еще не ведал о своем истинном предназначении, не знал, как умерли его родители и почему вокруг него часто происходят всякие странные штуки. Однако он и теперь помнил сны, не дававшие ему покоя даже тогда: запутанные сны, в которых полыхали вспышки зеленого света, а однажды появился - дядя Вернон, услышав рассказ Гарри об этом, едва не разбил машину - летающий мотоцикл…
Внезапно где-то совсем рядом возник оглушающий рев. Гарри резко выпрямился и ударился макушкой о притолоку низкой двери. Помедлив, чтобы перебрать коекакие из самых любимых дядюшкой Верноном ругательств, Гарри, держась рукой за голову, проковылял на кухню и вгляделся через окно в садик за домом.
Сумрак садика словно подернулся рябью, сам его воздух дрожал. Затем начали по одной появляться фигуры людей, снимавших с себя Дезиллюминационное заклинание. Центр этой композиции образовал Хагрид, сидевший в шлеме и защитных очках верхом на огромном мотоцикле с черной коляской. Окружавшие его люди спешивались - главным образом с метел, лишь двое прибыли на скелетообразных лошадях с черными крыльями.
Рывком распахнув заднюю дверь, Гарри влетел в самую гущу этой компании. Раздался общий приветственный крик, Гермиона обняла Гарри, Рон похлопал его по спине, а Хагрид спросил:
– Порядок, Гарри? К отправке готов?
– Конечно, - ответил Гарри, улыбаясь всем сразу.
– Но я не думал, что вас будет так много!
– План изменился, - пророкотал Грозный Глаз Грюм, прижимавший к себе два здоровенных, туго набитых рюкзака, и волшебное око его с головокружительной быстротой обшарило темнеющее небо, дом и сад.
– Давайте уйдем в укрытие, а там уж и поговорим.