Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)
Шрифт:
– Хозяин Регулус позвал Кикимера назад, - повторил он.
– Понятно, и всетаки…
– Это же очевидно, Гарри, - сказал Рон.
– Он трансгрессировал.
– Но… в той пещере нельзя трансгрессировать, - сказал Гарри, - иначе бы Дамблдор…
– У эльфов своя магия, не такая, как у нас, правильно?
– сказал Рон.
– В Хогвартсе они трансгрессировали в любую сторону, а мы не могли.
Наступило молчание, Гарри переваривал услышанное. Как мог Волан-де-Морт совершить такую ошибку? И пока он думал об этом, Гермиона ледяным тоном произнесла:
– Разумеется, Волан-де-Морт
– Высший закон домовика - приказ хозяина, - нараспев сообщил Кикимер.
– Кикимеру велели идти домой, Кикимер пошел домой…
– Вот видишь, ты сделал, что тебе велели, ведь так?
– ласково сказала Гермиона.
– Значит, в невыполнении приказа ты не повинен!
Кикимер, раскачиваясь все с той же скоростью, потряс головой.
– Что произошло, когда ты вернулся?
– спросил Гарри.
– Какими словами ответил Регулус на твой рассказ о случившемся?
– Хозяин Регулус очень встревожился, очень, - заквакал Кикимер.
– Хозяин Регулус велел Кикимеру спрятаться, из дома не выходить. А потом… это было немного позже… хозяин Регулус ночью пришел к чулану Кикимера, и хозяин Регулус был странный, не как обычно, в расстройстве ума, сказал бы Кикимер… и он попросил Кикимера отвести его в ту пещеру, в пещеру, где Кикимер был с Темным Лордом…
И они отправились в путь. Гарри снова видел все совершенно ясно - испуганного старого эльфа и худого смуглого ловца, так похожего на Сириуса. Кикимер знал, как открыть потаенный вход в пещеру, знал, как поднять со дна крохотную лодчонку, и на этот раз к острову, на котором стояла чаша с ядом, с ним плыл его обожаемый Регулус.
– И он заставил тебя выпить зелье?
– спросил охваченный отвращением Гарри.
Но Кикимер лишь покачал головой и заплакал. Гермиона прижала ладонь ко рту - похоже, она чтото поняла.
– Хохозяин Регулус достал из кармана медальон, такой же, как у Темного Лорда, - сказал Кикимер, слезы уже текли по обеим сторонам его рыльца.
– И он велел Кикимеру взять его и, когда чаша опустеет, поменять медальоны…
Рыдания Кикимера обратились в подобие скрежета, Гарри приходилось напрягать слух, чтобы разобрать его слова.
– И он приказал… Кикимеру уйти… без него. И он велел Кикимеру… идти домой… и никогда не говорить хозяйке… что он сделал… но уничтожить… первый медальон. И он выпил… все зелье… а Кикимер поменял медальоны… и смотрел, как хозяина Регулуса… утаскивали под воду… и…
– Ах, Кикимер!
– простонала расплакавшаяся Гермиона. Она опустилась рядом с эльфом на колени, попыталась обнять его. Но он немедля вскочил на ноги и с нескрываемым отвращением отпрыгнул от нее.
– Грязнокровка коснулась Кикимера. Что сказала бы хозяйка?
– Я же велел тебе не называть ее «грязнокровкой»!
– рявкнул Гарри, но эльф уже и сам наложил на себя взыскание: упал на пол и начал биться об него лбом.
– Останови его, останови!
– закричала Гермиона.
– Разве ты не видишь, как ему плохо? Они же обязаны подчиняться любому приказу!
–
– крикнул Гарри.
Эльф лежал на полу, задыхаясь и дрожа, вокруг его носа поблескивала зеленая слизь, на мертвеннобледном лбу, которым он колотился об пол, набухали ссадины, налитые кровью глаза припухли, наполнились слезами. Ничего более жалостного Гарри еще не видел.
– Итак, ты принес медальон домой, - сказал он, ему было не до милосердия, требовалось выяснить все до конца.
– И попытался уничтожить его?
– Что ни делал Кикимер, он не смог даже царапину на нем оставить, - простонал эльф.
– Кикимер перепробовал всевсе, что знал, и ничего, ничего не помогало - так много могучих заклятий было наложено на крышку медальона. Кикимер был уверен: чтобы уничтожить медальон, нужно его открыть, а он не открывался… Кикимер наказал себя и попробовал еще раз, потом еще наказал и опять попробовал. Кикимер не смог выполнить приказ, Кикимер не уничтожил медальон! А его хозяйка сходила с ума от горя, потому что хозяин Регулус пропал, а Кикимер не мог рассказать ей, что случилось, нет, потому что хозяин Регулус вевевелел ему не говорить никому в сесемье о том, что было в пепещере…
Кикимер зарыдал так, что произносить связных слов больше уже не мог. По щекам смотревшей на него Гермионы текли слезы, однако притрагиваться к нему она больше не решалась. Даже Рон, к поклонникам Кикимера не принадлежавший, выглядел расстроенным. Гарри опустился на корточки, потряс головой, стараясь прояснить ее.
– Я не понимаю тебя, Кикимер, - в конце концов сказал он.
– Волан-де-Морт пытался убить тебя, Регулус умер, чтобы сокрушить Волан-де-Морта, и всетаки ты с радостью выдал ему Сириуса? С радостью отправился к Нарциссе и Беллатрисе и передал через них сведения Волан-де-Морту…
– Гарри, у Кикимера голова устроена подругому, - сказала Гермиона, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
– Он раб. Эльфыдомовики привыкли к дурному, даже жестокому, обращению. В том, что сделал с Кикимером Волан-де-Морт, ничего такого уж необычного не было. А войны волшебников - что они значат для эльфов вроде Кикимера? Он предан людям, которые добры к нему, и миссис Блэк, наверное, была добра, а Регулус был добр определенно, вот он и служил им с полной охотой и разделял их верования. Я знаю, что ты хочешь сказать, - продолжала она, увидев, что Гарри собирается ей возразить, - что взгляды Регулуса изменились… Но, похоже, Кикимеру он об этом не сказал, так? И я, пожалуй, знаю почему. И Кикимер, и родные Регулуса чувствовали себя в большей безопасности, придерживаясь давних воззрений на чистоту крови. Вот Регулус и старался защитить их всех.
– Сириус…
– Сириус вел себя с Кикимером ужасно, Гарри, и не смотри на меня так, ты знаешь, что это правда. Когда Сириус перебрался сюда, Кикимер уже провел в одиночестве долгое время и, наверное, изголодался по хоть какойнибудь привязанности. Уверена, «мисс Цисси» и «мисс Белла» были очень милы с Кикимером, когда он оказался у них, вот он и услужил им, рассказав все, что они желали узнать. Я давно говорила: волшебникам еще придется заплатить за то, как они обращаются с домовиками. Что же, Волан-де-Морт заплатил… и Сириус тоже.