Гаситель
Шрифт:
«Ядерный реактор».
«Чернобыль миров».
«Тупые местные маги или кто они там швыряют уголь в топку, которая и без того готова взорваться».
На все был готов один универсальный ответ из тех, что никогда не приходит в голову героям из сказок, легенд или даже всесильным нагибаторам из книжек про смелых попаданцев: «Почему я»?
Может, подойдет кто-то другой… нет, Ашшала сказала, что нужен конкретный – местный «гений», ему не повезло родиться рабом, но это…
«Это я – гений?»
Рави Иванов не был гением. Ни
Здесь, под именем Айнара Венегаса, он был Эйнштейном, да Винчи, Архимедом или кем-то еще. Местные люди, избалованные Искрами и Светочами, не вырастили собственных ньютонов и архимедов.
«Тут все просто. Плюхнись в ванну всей своей тушей, и поверят в вытеснение жидкости. Законы физики не надуришь, универсальны».
Он спустился еще на ступеньку, поднял и бросил камень. Тот послушно упал, в воздухе не завис, на лету в лягушку не превратился. Работаем, порядок.
«Я не хочу…»
«Чего?»
Дома безопасно. Родное государство меня бережет. Голосуй за правильную партию, не высовывайся, не пости на страничке в соцсети подозрительный материал – клипы немецких рокеров Rammstein тоже не стоит. Мило и прилично. Другую работу найдешь, может, придется, спустить планку, ты же «грязный чурка»…
Вдох-выдох. Сигарета крепкая, но уже не настолько. А чай был какой-то «левый», будто водки выпил.
«Я не хочу».
Правда? Не хочет? Остаться единственной надеждой нескольких миров – ладно, Айнар-Рави, сбавь градус пафоса, ты не один такой, Гарат Ашшала, вон, живет себе бабой-ягой посредь колдовского леса, курит паршивые сигареты и угощает «ахмадом».
«Да мне плевать на…»
Не плевать. Он сделал глубокий вдох – Айнар тосковал о своей рано погибшей матери, о друзьях из деревни, ненавидел болезненной, как заноза под ногтем, злостью, отца.
«Здесь опасно и меня могут убить».
– Но я уничтожил дикую Искру. Обычной поваренной солью, как слизняка. Этот, мать его, сгусток доисторической протоплазмы, первичного бульона.
Окурок упал в дерн, зашипел и погас в нем. Снова пробрал кашель.
Он поднялся.
Гарат Ашшала ждала на кухне
– Я это…
Он вздохнул.
– Не буду никуда уходить. Раз надо, так надо. Надеюсь, заплатят они мне по всем счетам, когда вернусь.
Гарат Ашшала засмеялась ведьмой из мультфильмов, а потом вернулась к яичнице:
– Отдохни, а потом пойдем вместе. Доктор и Технарь, может, у нас правда, будет шанс. Да, спальня во-он там, постелила тебе на полу, но ты парень здоровый, выспишься.
Айнар пожал плечами. Его все устраивало: представлял, какую огромную петарду из настоящего пороха можно засунуть в зад Светочам, и он улыбался. Зажигалку выложил на стол.
– А ты? – спросил он, внезапно перейдя на фамильярное обращение, но Гарат Ашшала не обратила внимания.
– Что?
– Прям
– Меня вытащили из-под власти Туркменбаши. Все, что угодно, лучше этого, – фыркнула она. – Я только хочу, чтобы двигалось дело побыстрее, наши говорят – скоро может рвануть, если не вмешаемся и не уменьшим тягу. Достаточно…
– Создать клапан. Как на паровом механизме: чтобы излишек энергии выходил в виде пара.
Айнар сам удивился своим же словам. Гарат Ашшала прищурилась.
– Вероятно. Я не настолько хорошо понимаю в физике, но – да.
– И много тут таких… – он фыркнул. – Попаданцев?
– Нет. Очень мало. Трое в данный момент – третий это ты. Объяснение довольно сложное, что-то на уровне антивещества; большинство подселенцев умирает при попытке перехода. Не делай такие глаза, тестируют на старте, если не подходит кандидатура – отправляют домой с «мы вам позвоним».
– Так я еще и избранный, выходит?
– В том же самом смысле, в каком человек с полидактилией. Или фатальной семейной бессонницей, – Гарат Ашшала сохранила непроницаемое лицо. Возмутиться не получилось, Айнар только кивнул.
В воздухе все еще пахло едой. Он понял, что голоден снова, и вообще способен целого барана сожрать с минимумом специй и соли. Айнар Венегас слишком много лет в своей жизни голодал.
Избранный, действительно. Герой вне времени. Можно придумать кучу титулов, а толку? Как в старом анекдоте: чего тут думать, трясти надо.
– Похоже, есть пара идей по поводу этих Искр и Светочей. Мы пойдем к местным людям вместе? Что ж, тем лучше.
«Прямо сейчас» они не отправились никуда. Гарат показала Айнару «биотуалет» и душ, который представлял собой скорее умывальник со шлангом – можно было ополоснуть любые части тела, но вода оставалась спартански-прохладной. После битвы с Искрой он порадовался и такому, а потом плюхнулся на спальный мешок и заснул.
Снилось прошлое: шахты и Ленка, темная бездна с запахом свежей нефти – как бензин, только маслянистей и гуще, а потом Владислав Низинный, преподаватель сопромата, который валил девятерых из десяти. Айнар… нет, Рави – прошел, благо Владислав Константинович расистом не был, «чуркой» смуглого парня не считал, зато признавал его способности.
У Айнара была наставницей Урса Каор, большая женщина из далеких земель – еще более далеких, чем Тесхен. Острова Кьенингар, так называлась ее родина, и там она была Светочем, клялась на плохом глеорском, вот самым настоящим Светочем, но наша сила жива только на островах, умирает за пределами, а однажды мужчины пошли ловить рыбу, просили благословение. Обычной женщине, говорила Урса, нельзя идти за мужчиной, но Светоч не обделит Искрой свой народ. Огромная волна слизала ее с берега, и хотя плавать научилась Урса едва ли не раньше, чем ходить, утонула – почти утонула. Глеорский корабль подобрал ее, а потом…