Гайдзин

Клавелл Джеймс

— Господи всеблагой и милосердный! — Бебкотта вдруг осенило, и он вскочил на ноги. Хоуг вздрогнул от неожиданности и расплескал свой виски.

— Вы спятили? — раскипятился Хоуг.

— Вы можете показать дорогу туда?

— А? Ну... ну... да, наверное. А что...

— Пойдемте скорее. — Бебкотт бросился с веранды, крича на бегу: — Сержанта караула ко мне!

Маленький отряд спешил по узкой улочке: Хоуг впереди, все в той же юкате, но успевший переобуться в сапоги, следом Бебкотт, вместе с ним сержант и десять

солдат, все при оружии. Редкие прохожие, некоторые с фонарями в руках, торопливо уступали им дорогу. В небе светила полная луна.

Они прибавили шагу. Пропустили поворот. Хоуг чертыхнулся, вернулся назад, огляделся и нашел-таки полускрытый проход на нужную им улицу. Они опять пустились бегом. Ещё один поворот. Он остановился и вытянул руку. В двадцати шагах перед ними была та самая дверь в ограде.

Сержант и солдаты тут же бросились вперед, обогнав его. Двое прислонились спиной к стене, прикрывая остальных, четверо врезались плечом в дверь, мигом сорвав её с петель, и весь отряд хлынул в ворота, Хоуг и Бебкотт за ними следом; оба врача уверенно держали в руках выданные им ружья, оба прекрасно умели с ними обращаться — общее для всех европейцев качество, без которого в Азии было не обойтись.

Вдоль по дорожке. Вверх по ступеням веранды. Сержант отодвинул сёдзи. Комната была пуста. Без колебаний он повел своих солдат в следующую, потом в следующую. Никаких признаков человеческого присутствия ни в одной из пяти сообщавшихся между собой комнат. Не найдя никого ни на кухне, ни в маленьком деревянном флигеле, они снова собрались в саду.

— Рассредоточиться, ребята. Джонс и Берк пойдут туда, вы двое — вон в ту сторону, вы двое — туда, а вы двое останетесь стеречь здесь, и, ради Создателя, всем глядеть в оба.

Солдаты парами углубились в сад, прикрывая один другого: урок, который преподал им первый ночной убийца, был хорошо усвоен.

Осмотрели каждую пядь. Прошли вдоль всей стены, сняв ружья с предохранителей.

Ничего. Когда сержант вернулся назад, он был покрыт потом.

— Чтоб мне задавиться, сэр! Голо, как... Ни шепотка, чёрт побери, ни шороха. Вы уверены, что это то самое место, сэр?

Хоуг показал на темное пятно на веранде.

— Вот здесь я оперировал.

Бебкотт выругался и огляделся. Дом был окружен другими домами, но только крыши виднелись над оградой и ни одно окно не смотрело в эту сторону. Прятаться больше было негде.

— Должно быть, они исчезли сразу, как только вы ушли. Хоуг вытер пот со лба, втайне радуясь, что она ускользнула и не

попалась в ловушку. После того как его повели мыться, он, к своему глубокому сожалению, больше не видел её. Прислужница передала ему деньги и свиток — и то и другое было аккуратно упаковано, — вместе с ними бутыль, сказала, что её госпожа пришлет за ним завтра утром, и поблагодарила его.

Что же касалось её брата, то тут Хоуга раздирали самые противоречивые чувства. Юноша был просто пациентом, он был врачом и хотел, чтобы сделанная им операция увенчалась успехом.

— Мне даже в голову не пришло,

что этот парень мог быть одним из убийц. Правда, это ничего бы не изменило, я говорю об операции. По крайней мере, теперь мы знаем его имя.

— Ставлю тысячу обанов против гнутой пуговицы, что это не его имя. Мы даже не знаем, был ли он её братом. Если он действительно сиси, как это утверждается в свитке, можете быть уверенны, что имя фальшивое; коварство и обман вообще почитаются японцами с незапамятных времен. — Бебкотт вздохнул. — Я тоже не могу утверждать наверняка, что это был тот самый дьявол с Токайдо. Просто интуиция. Какие у него шансы?

— Переезд никак не пошел бы ему на пользу. — Хоуг задумался на мгновение, такой приземистый и ещё больше похожий на лягушку рядом с великаном Бебкоттом, хотя ни тот ни другой не замечали этой разницы в росте. — Я взглянул на него перед самым уходом. Пульс был слабый, но ровный. Мне кажется, я удалил бОльшую часть мертвых тканей, но... — Он пожал плечами. — Я не поставил бы больших денег на то, что он выживет. Хотя, с другой стороны, кто знает, а? А теперь... теперь расскажите мне про то нападение во всех подробностях.

По дороге назад Бебкотт поведал ему все, что произошло на Токайдо. И рассказал о Малкольме Струане.

— Его состояние тревожит меня, но Анжелика, пожалуй, лучшая сиделка, какую ему можно было бы пожелать.

— Вот и Джейми сказал то же самое. Я согласен: ничто так не помогает больному, как присутствие очаровательной юной леди в его комнате. Малкольм чертовски похудел и пал духом, но он молод и всегда был самым сильным и стойким в семье, после своей матери. Если швы выдержат, с ним все должно быть в порядке. Я полностью доверяю вашему мастерству хирурга, Джордж, хотя для бедного парня это будет долгий и трудный путь. Он весьма привязан к этой девушке, не так ли?

— Да. И ему отвечают взаимностью. Счастливчик. Некоторое время они шли молча. Хоуг нерешительно заметил:

— Я... ну, я полагаю, вам известно, что его мать решительно против того, чтобы он поддерживал отношения с этой юной леди, в любой форме.

— Да, я слышал об этом. Это станет большой проблемой.

— Так вы, стало быть, считаете, что у Малкольма серьезные намерения?

— Серьезнее некуда, он влюблен по уши. Она редкая девушка.

— Вы её знаете?

— Анжелику? Не могу этого сказать, она не обращалась ко мне как к врачу, по-настоящему не обращалась, хотя, как вам известно, когда я видел её , она была в ужасном состоянии. А вы?

Хоуг покачал головой.

— Мы встречались только на приемах, скачках — как говорится, в свете. С тех пор как она появилась месяца три-четыре назад, она была королевой на каждом балу, и с полным правом. Никогда не имел её в числе своих пациентов — теперь в Гонконге есть французский доктор, вы можете себе представить? Но я согласен с тем, что она поразительно красива. Не обязательно идеальная жена, для Малкольма, если таковы его намерения.

— Потому что она не англичанка? И не богата?