Газета День Литературы # 55 (2001 4)
Шрифт:
Насчет той широко-захватной власти,
Чем жены старые прикинули за них.
Возможно, обнаружь я заповедную траву,
и он бы объявился снова,
Возможно, эти странные красоты
его б обрисовали здесь,
Хотя б для них он вряд ли бы покинул
Свой
что мчится на два фута в глубине,
Смеется в штормы и рыбацкие рвет сети.
Ойме, Ойме!
ПЕСНЯ
Голоса на ветру:
Мы одеты в голубое, в крап,
Все лагуны и все шхеры
Исстари знакомы с нами, наши новонайденные девы.
Есть весьма секретный трап
Моряцкого восхожения…
Вне ветра:
Ойме, Ойме!
Я удивился: ветер почему, поверьте, даже ветер
Насмешничает надо мной сейчас всю ночь, всю ночь,
И может, заблудился я среди утесов,
Которые сказали, что некогда упал я вниз
Сквозь удила-расщелины морские, чтобы больше
Не ощущать клоаки теплой солнца или купанья
В росе моих усталых глаз, их исцеляя.
Напрасно пытались задержать меня,
Среди четырех стен запрятав. Я не мог остаться.
Ойме!
И ветер вторит мне: Ойме!
Я так устал сегодня.
Знаю я: трава должна расти повсюду
Вдоль фракийского исхоженного побережья,
Если только он сможет выбрать время
И отыскать ее вновь для меня.
Окончание стенания по Главку
УТРЕННЯЯ ПЕСНЯ
Приткнул меня здесь
Бог — вовсе не есть —
Летать, петь радости дня;
Знать, песня сильна,
Коль стежка длинна,
Ребята
В свою песню я взял веселый свет,
Что упал от солнечных крыл,
И прохладный ветер радушно дул
Любому, кто дверь открыл.
ТЕРСИТ: ОБ УЦЕЛЕВШЕМ ЗЕВСЕ
(С апологией ко всем риторическим одистам)
I
Бессмертно Скука властвует людьми
В поступках, фактах — больше, чем Любовь
С обилием конфетных поцелуев,
А что до Времени усталого богов,
То славу можно приравнять к могиле,
На что горазды все мы при дворах!
О ты, бесславный, вслушайся в хвалу!
II
Великая Любовь вернет назад
Его, а не тебя, призер веков,
Позволь скользить дождю. Ты преуспел
И в Македонии, и в Риме, где божки,
Увы, напрасно собирали жатву
Людских похвал, а ты молчал один.
Зерна ли ждать, коль ходишь по мякине.
III
Бессмертье — сказка, что спасает мир
От тучных кляч невидимой заразы.
О тихий голос мудрости самой,
Твоих овец не крадет Феб наивный,
Поет, не соблазнясь гранитным троном.
Язвительности примененья нет,
Так повернуть презренья меч нет сил.
IV
Грязны поступки, только все же песнь
Гораздо меньше, чем поступок; глад
В душе рождая. Тщетно войны длятся,
Людей песчинки движутся твоим
Дыханием; на ниве божьих поприщ
Ты преуспел. Прими-таки хвалу,
А наша сказка пусть идет поодаль.