Газета День Литературы # 87 (2004 11)
Шрифт:
Гоголь с Булгаковым шутки шутили не злей!
Ведь улетела к любимой моей телеграмма —
ждет не дождется меня в коммуналке своей.
Снял я футболку и пыльные сбросил кроссовки,
думал: исчезнут исчадия с первым лучом.
Время тянул. Но плотнее смыкались бесовки.
Джинсы стянул, всё им мало и всё нипочем!
И как ни в чем не бывало, к любимой вернусь.
Я приведу ее в волглую эту ложбину,
буду ласкать ее здесь же — вот только проснусь!!!
Кто там стучит в мою дверь? Что за поздние гости?
Двери балконные ходят зачем ходуном?
Чьи там белеют дождями омытые кости?
Как беленой опоили меня перед сном!
Вот я проснулся в предчувствии черном, знобящем.
Дверь распахнулась — я вышел на хлипкий балкон.
Ворон ли вещий, литые слова говорящий?
Ветер ли вящий гоняет бесстыжих ворон?
Внемлю покорно, отравленный сном небывалым,
истинам ветхим, которым за тысячу лет:
"Не отдавай ничего! Кто поступится малым,
всё потеряет навек, хоть Господь милосерд..."
Знаю теперь, что ответить бесовкам негодным:
"Нету для вас ничего! Мне вам нечего дать!"
Сгинут, клубясь... Но в прозрении богоугодном
только любовь может эти слова подсказать.
Знаю теперь, что в долине ночной, нелюдимой,
душу мою обглодали, на нет извели.
Нет у меня — ни меня, ни души, ни любимой!
Гроздья тумана, как статуи в землю вросли...
ЭПИТАФИЯ
И я,
любви твоей лишен,
сошел на нет —
в долину жен.
В крымских степях, где туманны ложбины глухие,
помню могилу, над нею не помню креста.
Помню: впиваются клочья тумана нагие
в камень надгробный — на нем эпитафия та.
Иван ПЕРЕВЕРЗИН ИЗ ГРЕЧЕСКОЙ ТЕТРАДИ
***
Крест нательный под плащом я погладил суеверно.
Поглядел вокруг дремуче, вслушался в моторов гул,
и на жизнь на всякий случай мысленно рукой махнул.
Но — взлетели! Время — мчится. И за ним несёмся мы,
и земля несется птицей в грозовых объятьях тьмы.
Поглядел в иллюминатор, может быть, отринув тьму,
загляну я, будто в кратер, в душу Богу самому!
Только Бог намного выше, чем наш верный самолёт,
ну тогда — а что там, ниже, где меня никто не ждёт?
Ничего, да и за время, что несусь я через мрак,
что могло случиться с теми, кто по жизни мне не враг.
Успокоюсь полной мерой, выпью водки иль вина,
и, в грядущий день поверив, погружусь в глубины сна.
На краю посадки мягкой с удовольствием — проснусь,
но за тыщи вёрст, однако, от земли, чьё имя Русь.
ГРЕЦИЯ
Как будто я приехал на свиданье
к той женщине, которая давно
другому предназначена заране,
но и тебя приветит все равно.
И я люблю печально, безответно
и синь волны, и неба бирюзу,
и долгие закаты и рассветы,
и невзначай пришедшую грозу.
Мне Одиссей поведает о Трое —
о бесконечных странствиях своих,
но я взамен отрады и покоя
вдруг захочу отличий боевых.
Но, Господи, когда настанут сроки, —
мне возвратиться ниспошли домой
не через годы и не сквозь тревоги, —
чтоб я не проклял этот мир земной.
ПРЫЖОК
Рывок -паденье — со скалы
вниз головой в пучину вод.
Одни — могучие орлы
способны на такой полет.
Я прыгнул, я не задрожал.
И незачем себя жалеть!
Жить надо, как герой сказал: