Газета "Своими Именами" №18 от 01.05.2012

Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль)

Ещё одним недостатком Договора является то, что в нем не проработаны вопросы соотношения крылатых ракет большой и средней дальности, которые могут использоваться для уничтожения СНВ. США в рамках концепции «Быстрого глобального удара», принятой в январе 2003 г., ускоренно наращивают потенциал стратегических КР, прежде всего морского базирования. По числу подобных ракет морского и воздушного базирования США имеют значительное превосходство над Россией, что в условиях дальнейшего сокращения ЯО также грозит существенным снижением уровня стратегической стабильности. Логика действий Вашингтона понятна: для того США и вышли в 2002 г. из Договора по ПРО 1972 г., чтобы свободно развивать

этот вид вооружений, и потому на отдельный договор по ПРО Соединенные Штаты, вероятно, не пойдут.

17 сентября 2009 г. министр обороны США Роберт Гейтс представил модифицированный проект американской системы ПРО в Европе, рассматривающий в качестве угрозы атаки с использованием ракет средней и меньшей дальности (типа иранских Shahab-3)⁸

Она будет развернута в четыре этапа. На первом до конца 2011 г. в Европе развернуты системы Aegis морского базирования с противоракетами SM-3 Block IA⁹ . Следу-ющие три этапа, которые планируется завершить до 2020 г., включают последовательное развертывание наземных ракет SM-3 Block IB, SM-3 Block 11А и, наконец, SM-3 Block 11В.¹⁰ Последняя модификация сможет защитить США и их союзников не только от ракет средней дальности, но и от МБР. На всех этапах будут задействованы десятки ракет SM-3, тогда как в предыдущем варианте проекта американской системы ПРО фигурировало всего десять ракет-перехватчиков¹¹.

Между тем США продолжают размещение в Европе элементов ПРО. Так, развернуть зенитные ракетные комплексы Patriot на своей территории согласилась Польша. В начале февраля 2010 г. согласие на размещение противоракет на своей территории дала Румыния. США реализуют программу развертывания 1400 объектов ПРО на суше, морских пространствах, на авиационных носителях (в феврале 2010 г. состоялось успешное испытание лазерной установки на Боинге-747 по уничтожению БР) и в космосе.

Не следует забывать о ядерном потенциале Великобритании, Франции, Китая. В настоящее время они представляют собой относительно небольшую величину в сравнении с возможностями России и США, однако, в ходе дальнейшего сокращения это соотношение изменится, и тогда встанет вопрос о необходимости всеобъемлющего соглашения между официальными ядерными державами, а возможно, и с привлечением таких стран, как Индия, Пакистан и Израиль, ядерные арсеналы которых пока не ограничены никакими обязывающими документами, в том числе ДНЯО.

Новая ядерная доктрина США не предполагает вывода с территории европейских государств ТЯО. Более 200 американских боезарядов находятся в Бельгии, Турции, Италии, Германии и Нидерландах. «...Присутствие американского ядерного оружия в Европе является ключевым элементом политики сдерживания». «Пока существует ядерное оружие, НАТО будет ядерным альянсом».¹² Соединенные Штаты отказались от досрочного вывода из Европы ТЯО, и в обмен на сокращение своего арсенала предложили России отвести свое ЯО от границ НАТО¹³.

Помимо проблем, связанных с разрывом в количественных показателях ядерных арсеналов РФ и США, существуют угрозы, обусловленные качественной оценкой стратегического баланса сил. С уменьшением наступательных потенциалов системы ПРО играют всё большее значение, позволяя избежать ответного удара в случае ядерного нападения, что может лишить Договор СНВ-3 смысла. В случае полного развертывания эшелонированной системы ПРО США (три эшелона - наземного, морского и воздушно-космического базирования¹⁴)

с элементами, развернутыми на всех прилегающих к России территориях, подконтрольных НАТО, по всему периметру российских границ, вероятность появления у США возможности нанесения по территории РФ первого ядерного удара, без опаски ответного, существенно возрастет. Таким образом, сокращение СНВ ниже определенного предела может повысить угрозу нападения, вместо того, чтобы снизить её¹⁵.

В Военной доктрине РФ 2010 г. в качестве внешней военной угрозы официально признается неравенство стратегических потенциалов, угрожающее безопасности России: «создание и развертывание систем стратегической противоракетной обороны, подрывающих стратегическую стабильность и нарушающих сложившееся соотношение сил в ракетно-ядерной сфере, а также милитаризация космического пространства, развертывание стратегических неядерных систем высокоточного оружия».¹⁶ Однако Договор (только СНВ-3) без дополнительных двусторонних документов по ПРО не снимает эту опасность.

С точки зрения политического реагирования, на данный момент возникшие риски не требуют немедленных ответных действий, нет необходимости пересмотра или корректировки направлений военного строительства, смены приоритетов в военно-стратегических планах, в социально-экономической политике и т.п. Проблема размещения элементов ПРО США пока не относится к числу высших приоритетов РФ, но значимость этой темы в структуре внешнеполитических приоритетов России будет возрастать в случае активизации, дальнейшей практической реализации программы создания ПРО США и расширения географии размещения ее позиционных районов. В случае нарастания серьезных угроз безопасности РФ в связи с размещением сети позиционных районов ПРО США основным направлением российского реагирования может стать наращивание технологических и военно-стратегических возможностей.¹⁶

Такие возможности для дальнейшего развития СЯС РФ в Договоре присутствуют: нет ограничений на число боевых блоков (ББ) в головных частях ракет, на маневрирующие и планирующие ББ, на разработку управляемых ББ, развитие подвижной группировки РВСН, на площадь района базирования ПГРК типов «Тополь-М» и «Ярс» в 5 кв. км для каждой базы, на площадь района патрулирования вокруг нее в 125 тыс. кв. км, на соотношение между числом зарядов внутри «ядерной триады»; нет запрета на создание боевых железнодорожных ракетных комплексов (БЖРК).

Чтобы иметь возможность преодолеть американскую ПРО, России целесообразно выйти на уровень 800 (700 + 100) носителей, воссоздать систему предупреждения о ракетном нападении, защитить систему управления СЯС от радиоэлектронного подавления. А политическое реагирование станет обслуживающим и вспомогательным инструментом в рамках реагирования России на данную ситуацию.

Уже на данном этапе РФ заинтересована в снижении или блокировании возникающих рисков. Основным направлением её усилий должно стать использование прежде всего военно-политических, дипломатических и политико-пропагандистских возможностей воздействия на ситуацию.

Главные ресурсы России с точки зрения военно-политического и дипломатического реагирования:

сохранение значимого для США ракетно-ядерного потенциала как основной предпосылки для того, чтобы США в нынешних условиях продолжали вести с Россией переговоры по военно-стратегической и любой другой политической проблематике;

наличие большого круга значимых для США и Запада в целом международных проблем, решение которых невозможно или затруднительно без участия РФ (Ближний Восток, Иран, КНДР и т.п.);