Газета Троицкий Вариант # 50
Шрифт:
Хочется заметить, что независимые международные математические центры, безусловно, спасли от распада и растворения разъехавшуюся по планете «бывшую советскую» математическую школу. Ситуация в других науках автору известна плохо. После Великих перемен Ленинградский ММИ получил имя Эйлера, но судьба была к нему не слишком благосклонна.
Проблемы начались с того, что два человека, сначала вложивших огромное количество энергии в ремонт особняка и формирование института, впоследствии решили извлечь из этой деятельности пользу для себя лично: в квартирах института оказались прописаны их родственники и знакомые, права на недвижимость претерпели свойственные тому времени превращения, и гостиница, тем самым, для института пропала. Л.Д. Фаддееву досталось тогда очень сильно: были проигранные суды, угрозы
В 1996 г. у администрации города возникла идея еще более оригинального использования особняка ММИ — под оргкомитет олимпиады 2004 г., на проведение которой свободный от тоталитаризма Петербург как раз подал заявку. Ходили слухи, что особняк предназначался под резиденцию самого председателя МОК маркиза де Самаранча. Город был готов отдать ему всё. Частично обезопасить ММИ удалось, только присоединив его к чуть более понятному чиновникам и более тяжеловесному центру петербургской математики — ПОМИ РАН.
Конференции в ММИ проводились все время и продолжают проводиться. Очень популярные среди ученых, удивительно уютные благодаря абсолютной самоотверженности и гостеприимству микроскопического штата института. Но, конечно, теперь каждая конференция ищет для себя гранты (обычно это — маленькие гранты РФФИ), и о каких-либо больших программах, о научной организации сюжетов без — хотя бы — собственной гостиницы для гостей конференций речи быть не может.
Последние (вот прямо сейчас происходящие) приключения института таковы. Международному научному институту, как уже было сказано, без собственной гостиницы для приглашаемых ученых существовать очень сложно, а, точнее говоря, он без нее практически не может существовать. Поэтому была предпринята попытка построить гостиницу (с помощью инвесторов) прямо на участке земли, принадлежащем институту. На эту инициативу был получен строгий отказ городских властей: «Нельзя! Ибо — памятник архитектуры!».
И сразу же вслед за отказом, практически тут же, немедленно обнаружилось, что территория особняка внесена в программу Фонда содействия развитию жилищного строительства. Эта программа — плод недоступных умам простых смертных каких-то невероятно высоких рыночных технологий. Кажется, планируется выбросить на рынок землю, находящуюся в федеральной собственности, чтобы таким образом сбить цену на землю вообще и тем самым способствовать недорогому жилищному строительству. Благороднейшая цель — и как много пользы можно из нее извлечь, ежели с умом и сноровкой взяться...
С умом и сноровкой и взялись, видать: тот участок земли, на котором стоит памятник архитектуры — ММИ, оказался внесен в кандидаты на такую продажу. Рассмотрение идет.
Под волосами
Анастасия Казанцева
Год тому назад, в субботу утром, я наблюдала такую сцену: лучший корреспондент лучшей научно-популярной программы сидел, забившись в кресло, в состоянии глубокого похмелья, был молчалив, мрачен, на внешние стимулы не реагировал. Но, внезапно
Я вспомнила эту поучительную историю на прошлой неделе, когда другой корреспондент той же самой научно-популярной программы внезапно перестал мыть голову. Примерно через неделю, ближе к сдаче сценария, выяснилось, что то же самое он собирается порекомендовать всем зрителям, потому что врач-трихолог сказал в интервью, что отказ от шампуня предотвращает облысение. Оказывается, постоянное удаление кожного сала приводит к гипертрофии сальных желез, и они буквально пережимают сосуды и препятствуют кровоснабжению кожи головы.
Картина столь впечатляющая, что нужно, конечно, рисовать мультик, — и я углубилась в поиск по научным статьям. Гистологические срезы сальных желез, превосходящих по размеру волосяной фолликул, должны были бы послужить для меня источником вдохновения. К тому же, конечно, мне нужен был первоисточник, потому что у меня не было ни единого предположения о том, какие молекулярные механизмы могут позволить сальной железе понять, что ее секрет смылся с волос.
Через два часа я пребывала в полном недоумении. Мем о вреде частого мытья находился исключительно на женских сайтах о косметике, ни одна библиотека научных статей не предлагала ничего, кроме эндокринной регуляции работы сальных желез. Корреспондент говорил, что нужно верить профессионалам, тем более из приличных университетов. Единственное, что мне оставалось, — действительно поверить профессионалу; точнее, позвонить ему и попросить помочь мне с поиском статьи, раз уж это настолько редкая информация.
Профессионал — врач-трихолог из приличного университета — был со мной очень любезен. Рассказал, что гистологических исследований никогда и не проводилось. О механизмах восприятия сигнала сальными железами науке ничего не известно. Генетическую вариабельность сальных желез никогда не исследовали, однояйцевым близнецам мыть голову с разной частотой тоже не предлагали. Но сальная железа совершенно точно увеличивается, потому что так уж бог задумал, что она увеличивается, если вырабатывает много секрета. А о том, что она вырабатывает больше секрета при частом мытье головы, было какое-то исследование. Нет, методика исследования моему собеседнику неизвестна. Авторы — тоже. Он читал об этом в какой-то газете, названия не помнит, в которой об этом говорил какой-то врач. Но главное, что известно совершенно точно, — что мыть голову вредно. Расскажите об этом в вашей передаче. Не забудьте сообщить, когда выйдет сюжет с моим участием.
Мы мило попрощались, и я пошла сообщать корреспонденту, что сюжету нужен какой-нибудь другой финал. Но сама до сих пор удивляюсь. Моим первым побуждением было написать ректору приличного университета и рассказать, что он пригрел под крылом страшного человека. Но я подумала, что мне, конечно же, не поверят. А потом подумала, что страшный человек вполне может действительно быть хорошим врачом. Просто он знает, что журналисты любят всякие удивительные факты.
И в общем-то далеко не всегда спрашивают, какими научными исследованиями это подтверждено.
Модернизация и наука
Евгений Онищенко
В конце января 2010 г. многие газеты и электронные СМИ поместили информацию об опубликованном компанией Thomson Reuters докладе, посвященном российской науке [1]. Аналитики компании посмотрели, как изменилось число публикаций стран из числа БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай) в базе данных Web of Science с 1981 по 2008 г., и сделали вывод, обошедший страницы российских СМИ: «Россия на протяжении долгого времени была интеллектуальным лидером как в Европе, так и во всем мире. Сейчас падение ее доли в мировой науке вызывает не просто удивление, а настоящий шок». Если оценивать по публикациям, то Россия стала второстепенной в научном отношении страной, утверждается в докладе.