Газета Завтра 14 (1063 2014)
Шрифт:
Указ Екатерины II Г. А. Потемкину "устроить крепость большую Севастополь, где ныне Ахти-Яр" последовал еще 10(21) февраля 1784 года. Модная греческая топонимика подходила для нового города - "высокий священный город" не раз подтверждал свою славу.
Владимир БОНДАРЕНКО. Очевидно, так и было предопределено заранее, городу-крепости Севастополю изначально была суждена большая слава?
Валерий ГАНИЧЕВ. Наверное, некоторым городам с первых дней своего существования предопределена высокая судьба. Они становятся символами в истории, их имена вызывают поклонение и святой трепет. В этом нет мистики, их ореол утверждается мозолистыми руками, острой мыслью, бесстрашным поступком обитателей, их доброжелательным нравом, веселым обликом. А
Капитан 1-го ранга Ф. Ф. Ушаков на линейном корабле "Святой Павел" прибыл в Севастополь, когда окружающие холмы начали желтеть. Морскую деятельность, однако, пришлось отложить. Севастополь строился, и каждая пара рук была на счету. Команда линейного корабля почти вся оказалась на берегу. В те осенние дни русские моряки возводили пристань, были заняты на строительстве домов, складов, казарм. Бережно поддерживая тонкие стволы, высаживали они вдоль наметившихся улиц города яблоньки, каштаны, белую акацию. На стройках и складах, в возводимых помещениях и трапезных - везде успевал тогда четкий, организованный, энергичный командир "Святого Павла".
Итак, он лучший флотоводец XVIII века, победивший в 43 из 43-х проведённых им кампаний. Ему сопутствовал успех. Об этом и написан, уже давно, мой роман "Флотовождь". А с Ушаковым и появилось на Руси океаническое мышление, которым так хвалились морские в то время державы Англия, Франция, Испания, Португалия, Голландия; с Ушаковым открылась новая страница Севастополя. В романе "Росс непобедимый" я пишу о том, как в Крыму засияли звёзды двух выдающихся русских полководцев, освещая и укрепляя его историческую миссию.
Владимир БОНДАРЕНКО. На ваших книгах воспитываются школьники, узнают историю великих побед. О чём ещё написано в ваших исторических романах?
Валерий ГАНИЧЕВ. Да, тут широкая панорама и галерея лиц исторических - Екатерина, Потёмкин, Суворов, Ушаков, губернатор Екатеринославля, командиры запорожцев Чепига и Головатый, Наполеон и Павел I, Ломоносов и командующий Херсонским гарнизоном и всем городом великий родственник великого Пушкина генерал Абрам Ганнибал, английские и французские шпионы и т.д. Чтобы узнать об этих людях и местах, мне пришлось обращаться к архивам Москвы и Ленинграда, Рыбинска и Тамбова, Саранска и Одессы, Николаева и Херсона, Симферополя и даже Афин и Корфу. За каждым событием и лицом - открытие. Меня в свое время потрясла деятельность губернатора Днепропетровска, тогда Екатеринославля, Колесникова, который со страстью исполнял важнейшее задание Потёмкина: построить третью столицу России. И только их ранняя смерть не позволила осуществить этот грандиозный замысел. Что было бы, если бы этот замысел осуществился? Представляете? Москва, Санкт-Петербург и Екатеринославль (Днепропетровск) - три столицы империи. Как бы повернулась история? Сам Киев светлейший князь Потемкин осторожно обходил стороною.
Вообще, в книгах открывается масса исторических фактов, гипотез. В "Россе непобедимом" действуют, живут и работают русские и украинцы, татары и армяне, люди разных национальностей, что так важно в нынешних условиях. Я уже писал, что это реальные исторические лица, но есть там, как и в любом художественном романе, также вымышленные художественные герои. Был даже курьёз. Однажды на Кубани, где я отдыхал, два соседа поинтересовались, что я пишу. Объяснил, что у меня тут история, действуют реальные лица. Вот, например, писарь войска Запорожского Головатый. "Постой, постой! - закричал один из них, - это же мой прадед!" Я потребовал показать паспорт. Да, Головатый. Выпили. Я говорю, что у меня и выдуманные художественные герои. Вот, например, сквозь весь роман проходит, действует запорожский казак Щербинь. "Постой, постой! - вскричал один из них, - "Я же Щербинь. у меня деды были Щербани и тоже с Кубани". Выпили ещё. Ещё бы, в жизни и в
Владимир БОНДАРЕНКО. По сути, ваши исторические романы не столько о конкретных фактах, а о духе русской истории, о характерах русских людей, освоивших столь огромную державу, утвердившихся с тех пор в Крыму и на Черном море?
Валерий ГАНИЧЕВ. Поражаюсь великому энтузиазму и созидательному духу, который сопровождал этих наших людей в конце XVIII века, устремившихся на юг.
Вот так Россия и утвердилась в те годы еще раз в этой части страны, в Крыму. И тоже не было никаких сомнений в ее этом праве, которое разделяли и русские, и малороссы, болгары и сербы, и которое признавали даже англичане и австро-венгры. Об этом я и писал в своем романе "Флотовождь". И о наших великих русских победах, и о наших грехах А грехи, к сожалению, у нас те же самые, что и во времена Екатерины: взятка (глава "Акциденция (взятка)"), невнимание к тем, кто служит не только за деньги, а за идею, дух и Отечество (глава "Солдатский сын-академик" - о реальном патриоте и подвижнике того времени Александре Зуеве, повесть "Тульский энциклопедист" о замечательном ученом, изобретателе, селекционере и писателе А.Т. Болотове).
Ну и, конечно, остается в силе наша великая православная миссия, отнюдь не крестовый поход европейцев, уничтоживших Константинополь, а освобождение Ионических островов, создание там первого свободного греческого государства.
Это, конечно, особая и, честно говоря, важнейшая часть моего повествования с новой важной формулировкой: православный поход адмирала Федора Ушакова по освобождению Греции, ее Ионических островов, мощей святителя Николая Мирликийского в Бари, святителя Спиридона Тримифунтского на Корфу, взятие Неаполя и Рима (о чем почти не упоминается в наших учебниках), освобождение их от войск безбожных якобинцев.
Владимир БОНДАРЕНКО. И все-таки, важнейшая часть романа посвящена именно Крыму, вы как бы предчувствовали новое его воссоединение с Россией!
Валерий ГАНИЧЕВ. Конечно, я отвожу главное место в романе воссоединению с Крымом в 1783 году, которое и закрепило присоединение Крыма и в Новое время к России ("Времен очаковских и покоренья Крыма"). Екатерина II в то время поставила задачу "обновления древней России". Один из ее сторонников Т. Мальгин в "Зерцале Российских государей" писал, что Екатерина "покорив державе своей" Крым, "обновила древнее святилище с великою пользою. Там великий Владимир веру в Христа торжествующую принял, а великая Екатерина попранную воздвигла и обновила".
Екатерина успешно налаживала контакты и со всем населением Крыма, особенно с местной элитой. Так, для ее приглашения в Крым коллежский советник Темир Ага, мирза Иосиф Абрам Али и другие привезли подготовленный текст, а в ответ от Екатерины получили в подарок шесть бриллиантовых перстней, чтобы монархиню "с мыслями возвышенными и смелыми пожеланиями", "во время пребывания в Крыму охраняли татары". Принц Нассау Зиген, известная в то время личность, писал: "Теперь им вверяют охрану императрицы, ее окружают тысячи татар, готовых встать на ее защиту".
Владимир БОНДАРЕНКО. Насколько я знаю, в те времена у нас не было никаких проблем в Крыму с местным населением, крымские татары нас уважали. Так ли это было?
Валерий ГАНИЧЕВ. Говоря о народе Крыма, Екатерина Великая потребовала: "Я хочу, чтобы уважали его законы, его веру, его обычаи и предрассудки". Она пожертвовала 1200 рублей муфтию и большое количество денег дервишам. Это сказалось очень сильно, ибо никаких выступлений против России не было и во время русско-турецкой войны, а в войне 1812 года новые подданные России приняли участие на ее стороне (крымско-татарские воины прославили себя при Бородино и т.д.).