Газета Завтра 23 (1072 2014)
Шрифт:
Александр СИДОРОВ. Конечно, русский шансон спекулятивен процентов на 95. Уголовно-арестантская песня развивается, существует, только она уже не существует в рамках фольклора. Ибо фольклор развивается, когда нет официальной возможности проявить себя.
Для меня критерием является художественность, искренность и профессионализм. Очень интересное явление было - группа "Лесоповал". Но после смерти Михаила Танича говорить о нём уже сложно. Хотя песни остаются. У Ивана Кучина есть несколько интересных вещей. Какие-то произведения и сегодняшнего дня, безусловно, войдут в копилку уголовно-арестантской песенной культуры, но пока об этом рано говорить.
"ЗАВТРА".
Александр СИДОРОВ. Константин Беляев в основном работал все-таки в традиционном жанре, он пел не столько уголовную, сколько низовую песню. А уголовную он пел, в основном, классическую, или что-то переделывал - "На Дерибасовской случилася холера".
Вот текстовики Северного - Раменский, Фукс делали вещи, которые стали, кстати, уже уголовной классикой. "К тому же, скажем прямо, моя Одесса-мама всегда меня готова приютить/Всегда она поддержка, Король ты или пешка, Хоть королём приятней в жизни быть", - это же Рудольф Фукс написал.
"На Дерибасовской открылася пивная" - кстати, тоже переделка. В оригинале было "На Богатяновской" и речь шла о ростовской улице. "Дерибасовская" появилась в конце 50-х - начале 60-х годов, когда снова начали публиковать Бабеля. И возник этот вариант.
"Две полудевочки, один роскошный мальчик, который ездил побираться в город Нальчик".
Думаю, что-то здесь не так. Ведь городом Нальчик стал только в начале двадцатых, и то - это был затрапезнейший город. Ни до революции, ни в первое нэпманское десятилетие туда явно никто не собирался. А вот в 1959 году появилось постановление о расширении города Нальчика как курорта, туда бешеные деньги начали вбухиваться. Тогда Нальчик стал одним из центров Кавказа. И появилась такая версия песни под влиянием Бабеля , "Одесские рассказы", которого тоже в это время вышли из-под запрета.
"ЗАВТРА". А когда появилась классическая одесская блатная песня?
Александр СИДОРОВ. Классическая одесская песня "Как-то по прошпекту с Манькой я гулял" появилась в конце XIX века. Куприн ее цитировал. "Одесский кичман" - в период Первой мировой войны - это переделка. Сначала был романс на стихи Генриха Гейне "Во Францию два гренадера из русского плена". А потом появились "Шли два героя с германского боя".
Песня явно существовала до революции. Борис Ширяев в своей книге "Неугасимая лампада" - полностью приводит эту песню, а он не знал "Одесского кичмана".
Борис Тимофеев в 1927-м году для "Республики на колесах" переделал ее из народной под Мишку Япончика, потому что первоначально она пелась: "С вапнярского кичмана сбежали два уркана, сбежали два уркана на Одессу". Мишка Япончик как раз был разбит под Вапняркой, бежал в Одессу и по пути его застрелили. А уже когда Утесов на пластинку Торгсина записывал, он все равно вернул "С одесского кичмана".
"ЗАВТРА". Поп-песня конца 80-х "На теплоходе музыка играет, а я одна стою на берегу" - это же "На Молдаванке музыка играет"?
Александр СИДОРОВ. Это относительно классический фрейлехс авторства Нелли Касман - "Оh, Yossel, Yossel". Году в 26-м-27-м году написан, в России стала известна как "Йозеф" в 38-м году, когда появилась пластинка с мелодией. Раньше она не могла выйти.
Кстати, почему-то "Пахан Одессы Йося- инвалид" говорит: "Послушай, Маша, детка дорогая, мы пропадем без Кольки-ширмача". Мол, "Езжай, Маруся милая, дотуда и обеспечь фартовому побег".
И у меня возник вопрос - почему он к Марусе обращается, это
Вот это меня и привлекает в исследовании этих песен - целый детектив получается.
Или старая босяцкая баллада - "Аржак, красивый парень, ходил без картуза, считался хулиганом, а дрался без ножа". Ну и что, что он без картуза, зачем об этом в песне поете? Оказывается, до революции - люди без головного убора не ходили. Хулиганы вообще не ходили без картузов. Более того, картуз носился на особый манер и фасон картуза означал звание в хулиганской банде.
Я начал изучать хулиганскую моду того времени и меня это привело к рабочей одежде начала ХХ века. Большая часть хулиганов были, естественно, из пролетариев, они копировали картузы - инженеры носили фуражки "капитанки", служащие рангом пониже - фуражки "московки", а обычные рабочие - картузы. И только одна профессия обходилась без картуза - печатники, то есть наборщики
"Аржак" -переделка известной песни "Маруся отравилась". А "Маруся" начинается с каких строк - "Вот вечер наступает, печатницы идут", то есть Маруся была печатницей. И когда переделали эту песню, то профессию Аржаку оставили ту же, именно поэтому он ходит без картуза.
Без картуза - значит, что он бросает вызов всему хулиганскому миру. Все ходят с ножами, а он без ножа, потому что дерется хорошо. Кроме того все хулиганы - рабочие, а печатник - профессия рабочего интеллигента. Поэтому с ним все девчата и гуляли, потому что за печатника выйти замуж хорошо - он грамотный, работа довольно чистая. И это бесило хулиганов.
Когда на него нападают - "Вы бейте, чем хотите, но только не ножом"". Но потом "Аржак схватил бутылку, хотел ударить ей, но в грудь ему вонзилось 14 ножей". Понятно, что это фольклорное преувеличение, но ведь не случайно было упоминание "считался хулиганом, но дрался без ножа". Хулиган без ножа - это вообще парадокс, хулиган, и нож - это единое целое. Если человек дрался без ножа и считался хулиганом, то он вырастает просто в Илью Муромца.
В связи с этим я рассматриваю традиции уличного рукопашного боя и русской ножевой культуры. О финке" рассказываю, о разновидности кинжалов и так далее - и всё это исследование одной песни.
"ЗАВТРА". Вы сказали, что главное противоречие, навязанное противостояние высокого и низкого, но ведь ситуация постмодерна такие противоречия снимаются, более того зачастую намеренно смешиваются.
Александр СИДОРОВ. Подлинное и неподлинное - это не значит высокое и низкое, понимаешь? Это разные вещи. Вот бездарное и талантливое - это одна характеристика. А высокое и низкое - это другое. Вот простой пример. "Руслана и Людмилу" Пушкина называли похабной поэмой, "Графа Нулина" запрещали читать девицам. "Гавриилиада" понятно, но "Руслан и Людмила" - что там? Дмитриев писал: "Мать дочери велит на эту сказку плюнуть". Или "Евгений Онегин" - его тоже воспринимали неадекватно. Пишет "неправильно", "как мужики" - подобные эпитеты постоянно сопровождали Пушкина.