Газета Завтра 317 (52 1999)

Завтра Газета

Но довольно нелирических отступлений.

Плотно знакомимся с радушно принявшими нас софринцами. Врастаем в обстановку. И, честно говоря, искренне разделяем гордость наших собеседников за то, что бригада, приданная 20-й дивизии Российской армии, держит вэвэшную марку:

— Совершили тяжелейший марш по пескам от Кумли до пустующих кошар совхоза Шелковского. Не дорога — ад кромешный. И на новой технике застрять в бурунах не мудрено. А у нас машин-пенсионерок хоть отбавляй. Есть даже бээмпэшки-однёрки выпуска... шестидесятых годов, только благодаря умельцам-ремонтникам двигают гусеницами. Но несмотря ни на что, вышли к заданным рубежам без задержек и потерь.

Имеются и другие плюсы в подготовке, рассказывает зам. по тылу подполковник Александр Скрытый. — Приотставшие от бригады армейцы диву давались. Вашей организованности и порядку, говорят, можно позавидовать. А мы-то считаем, с порядком у нас не все гладко, бардачка, как и везде, еще хватает. Но линия в этом плане жесткая. Благодаря комбригу быстро подтягиваются ослабленные звенья.

В тот вечер много добрых слов, согретых теплом мужского уважения, услышали о недавно назначенном на должность командира бригады полковнике Геннадии Фомине. Для полной ясности суммируем эти оценки по традиционным формулам служебных характеристик. Отлично подготовленный военный профессионал, умелый организатор. Поддерживает и развивает хорошие традиции, заложенные его предшественниками. Проявляет настойчивость и твердость в реализации принятых решений. Поощряет боевую инициативу подчиненных.

А если по жизни, то вот красноречивая деталь, которая так и просится в журналистскую строку. Своими подразделениями в боевой обстановке комбриг Фомин управляет с брони командирской БМП, день-деньской мотается между батальонами, контролирует выдвижение и перегруппировку рот, оборудование опорных пунктов и размещение огневых средств. По ходу дела учит командиров, которым недостает фронтового опыта. А мог бы рулить с кэшээмки по карте, и никто бы его в этом не упрекнул, добавил веское слово к прозвучавшим похвалам командиру один из штабных офицеров.

— С таким решительным комбригом не засидимся без работы. Верно? Нащелкаю интересные кадры. Теперь упасть бы на хвост самому боевому комбату, — толкает меня в бок Смирнов.

— Интересный материал для вашего репортажа может подвернуться в первом батальоне, занявшем ферму километрах в семи севернее Червленной. На этом направлении наверняка ждут горячие события. И комбат-один, подполковник Белов, кстати, очень боевой мужик, — в ответ на слова Олега сориентировал нас зам. по тылу. — С оказией проблем не будет. Завтра утром туда идет топливозаправщик под прикрытием брони.

Коротая время в непраздных разговорах, ждем комбрига, убывшего к "старшему брату". Полковник Геннадий Фомин с КП дивизии возвращается затемно. Он бодр, полон энергии, словно не было изнурительно трудного дня. Сосредоточен и решителен, как человек, намерившийся стремительно идти вперед, в то время, как ведущий спутник склонен действовать неторопливо и осторожно, с оглядкой. Накоротке проводит совещание возле своей КШМ. Лаконичными, но емкими по содержанию фразами очерчивает задачи в соответствии с замыслом операции и коррективами, внесенными старшим начальником. Луч фонарика, направленный на карту, скользит вдоль синей ленты Терека, освещает нитку стратегически важной автотрассы Ростов-Баку, названия населенных пунктов, хорошо знакомых ветеранам первого чеченского похода: Старощедринская, Новощедринская, Червленная, Червленная Узловая... А вот и треугольный флажок с надписью "1 бон". Разобравшись в условных обозначениях, видим: очень важная боевая роль у батальона Белова. Он прикрывает стык между мотострелковым и десантно-штурмовым полком 20-й дивизии, в зоне ответственности — дорога на Червленную:

— Удачный выдался день. Бригаду, спасибо командующему, догнали. С утренней оказией попадаем на передовую. Давно так не везло, — судя по тону, Смирнов окончательно утвердился в "боевой стойке".

— Не спугнуть бы фортуну, — в тон ему отвечаю.

К

ЧЕРВЛЕННОЙ — В ГОТОВНОСТИ К БОЮ

Ферма, занятая первым батальоном, представляет собой унылое зрелище. Лет пять назад здесь откармливали до полутора тысяч голов скота. Сейчас на месте былого изобилия печать нищеты и запустения. Все порушено, разграблено.

Местные жители смотрят на снующих вокруг бээмпэшек военных с робкой надеждой. Понятно — досыта наелись плодами обещанного правителями Ичкерии нефтерая. А с приходом войск появилась хоть какая-то надежда на лучшую жизнь. К командиру селяне прониклись уважением и доверием. Как только колонна БМП зашла в маленький поселок, подполковник Александр Белов приказал на ночь выставить часовых у ворот подворий. Тем самым дал понять: внутренние войска не допустят посягательств на собственность хозяев.

— В Червленной потруднее будет наводить порядок. По данным разведки, там окапываются до трехсот бандитов, — говорит, не скрывая досады, комбат Белов. — На подступах к станице орудуют маневренные группы противника. Цель Басаева — упорным сопротивлением спровоцировать массированный огонь артиллерии. Промедлим с наступлением — дадим боевикам карты в руки. Люди скажут: ждали армию с надеждой, а наши дома разбомбили. Обидно, ведь была возможность взять Червленную с ходу, пока бандиты не закрепились. Сил и средств достаточно: мотострелковая дивизия плюс отдельная оперативная бригада ВВ. На хорошем уровне подготовка личного состава. Перед началом операции успели провести боевое слаживание, стрельбы на полигоне, сборы с молодыми офицерами. Настрой у бойцов самый решительный — раздолбать всех шакалов. Я когда подъезжающий наливник увидел, возрадовался. Заправим баки и за разведчиками — вперед...

Вперед, к Червленной, двинулись не так быстро, как хотелось энергичному комбату. 5 октября, наступая в направлении винзавода на окраине станицы, под фланговый огонь боевиков попала мотострелковая рота армейцев. Увлеклись во время преследования отступающей группы и угодили в ловушку. Потери: 17 убитых, 25 раненых. Волей-неволей пришлось взламывать узел сопротивления "духов" ударами гаубиц и "Градов".

Посверки огненных стрел в небе, артиллерийская канонада — мощный аргумент командования. Армию вынудили призвать богов войны на помощь пехоте. Суровая, но неизбежная логика боя, когда во главу угла ставится требование — беречь солдата. Дома и корпуса предприятий, разрушенные по вине террористов, поднимутся из руин — дайте срок. Главное, уничтожить замордовавших народ "волков". Любой ценой. А контрапунктом к этим мыслям — чувство досады. Как хотелось бы согласиться с комбатом — стремительная и дерзкая атака с применением групп тактического воздушного десанта на путях выдвижения боевиков к населенным пунктам могла обеспечить успех операции с меньшими потерями. Смелость города берет — истина на все времена.

Впрочем, на войне каждый отвечает за свой участок боевой работы. Софринскую ОБРОН как силу приданную, действующую во втором эшелоне, нет оснований упрекать в пассивности и нерешительности. Наоборот, командир 20-й дивизии доволен "младшим братом". Ставит в пример своим офицерам инициативу комбрига Фомина. 4 октября 2-й батальон бригады во взаимодействии с танковой ротой занимает Старощедринскую и Новощедринскую. 6 октября 1-й батальон берет под контроль участок трассы Ростов—Баку в пяти километрах севернее Червленной Узловой... Через два дня подразделения софринцев во главе с полковником Фоминым, следуя уже в первом эшелоне наступающих, прочно закрепляются на окраине Червленной. Если взглянуть на эти события глазами фоторепортера, отснявшего в батальоне подполковника Белова не одну сотню кадров, откроется мозаичная картина, которая не нуждается в словесных комментариях. Запечатленные на снимках Олега Смирнова лица и действия военных говорят сами за себя...