Газета Завтра 335 (18 2000)

Завтра Газета

Рядом с платформой в премиленьком бревенчатом зданьице обитает железнодорожная милиция, успешно курирующая платформу и окрестности. Представители городской милиции изредка приезжают в табор на "бобике" и устраивают засады на наркоманов в гаражах. Есть в городе и представитель ОНОНа. Вся эта публика почему-то больше внимания уделяет потребителям, а не продавцам. Наркотиков не находят, дел не заводят, хотя купить их там проще, чем пачку сигарет.

Иду по цыганской улице. Пожилая цыганка с крыльца окликает: "Клеиться хочешь?". Как стакан воды предложила.

Обитатели героинового эльдорадо хвалятся, что бандитская крыша им не нужна — вполне хватает государственной.

В МЕСТНЫХ ГАЗЕТАХ периодически

помещаются материалы на больную тему. Жители в панике. Боятся за имущество, боятся за себя, боятся за детей, все больше втягивающихся в героиновые радости. Страдают сами цыгане, которые рано или поздно приобщаются к наркотикам. Гибнут они, гибнут их дети. Барон сына пятнадцать раз лечил, но тщетно.

Специально для вас мы предлагаем - матрасы аскона по сниженной цене 8 от фирмы ООО «Прима Декор».

ОПРОВЕРЖЕНИЕ

В газете № 28 (189) от 1997 г. в статье "Запсиб. Домны погаснут?" была опубликована несоответствующая действительности информация в отношении Масаева Усмана Шакаевича, содержащая сведения: "Экономические же решения замкнул на себя новый советник президента — Усман Масаев. У этого за спиной было две судимости, и местные знатоки утверждают, что он известен и криминальному сообществу Кузбасса. "Авторитетный человек" привел и свою команду (того же пошиба)... Кроме того, Масаев, утверждают на комбинате, будто бы выкупил на подставных лиц у ряда держателей (например, Сибторгбанка) старые, давно просроченные, выданные еще во времена директорства Кустова, векселя Запсиба и "продавливал" поставки под них партий продукций Запсиба. На суммы, близкие к номиналу этих обесцененных бумажек.

В 1992-1994 гг. комбинат брал понемногу и у местных банков, только бы не погасли домны... Расплата пришла в образе Масаева".

Елена Антонова ВОСКРЕСЕНИЕ

Приказом министра культуры один из крупнейших дирижеров современности Евгений Федорович Светланов освобожден от художественного руководства Государственным симфоническим оркестром России, мировая слава которого в течение долгих лет была связана с именем маэстро. Конфликт между коллективом оркестра и его главным дирижером, трудный для обеих сторон, превратившийся в неприличный, смакуемый внешним окружением скандал, формально завершен, но сделано это не соблюдением максимально возможного в таком деликатном деле такта, а по-топорному, как если бы налицо имелось примитивное нежелание работать. Однако мастер есть мастер: Светланов сумел-таки достойно завершить этот затянувшийся спор и расставить свои акценты, причем сделал это с присущими ему выдумкой, высоким профессионализмом и талантом. А произошло это на Великопостном концерте в Большом зале Московской консерватории, где под его управлением впервые в России была исполнена грандиозная и по числу участников, и по времени звучания (более трех часов!) Оратория "Христос" Ференца Листа (1866) для солистов, хора, органа и оркестра. Искушенные московские меломаны впервые вживе услышали это великое вокально-симфоническое творение Листа, крайне редко, со времени его создания, исполнявшееся и в Западной Европе. Блестяще, с подъемом исполнили свои партии музыканты студенческого Симфонического оркестра Большого зала Московской консерватории (художественный руководитель — профессор Леонид Николаев) и молодые певцы хора Академии хорового искусства (художественный руководитель — профессор Виктор Попов). Музыка оратории, имеющей 14 разделов, которые написаны на тексты из Библии, средневековых гимнов и литургии и освещают все главные события истории Христа, чрезвычайно разнообразна и по стилю, и по исполнению средств музыкального выражения от чисто оркестровых до хорового пения a cappella. Светланов сумел построить из этих отдельных фрагментов прекрасное здание оратории, заставил слушателей испытать катарсис на его вершине в "Stebat Mater dolorosa" ("Стояла мать скорбящая") и проникнуться объединяющей радостью Воскресения.

Елена АНТОНОВА

М.Ковров ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

В диссертации, посвященной английской исторической драме, М.Швыдкой так определил предмет своих исследований: "ХХ столетие поставило сложнейший социально-философский вопрос: каким быть будущему Земли?" В пьесах английских

драматургов он увидел "чудовищную уродливость буржуазного социального механизма, разрушающего личность, манипулирующего ею, лишая человека сознательных исторических устремлений, дегуманизируя его"; он всерьез задумался о смысле истории.

Ученый отверг буржуазные концепции истории ввиду их буржуазности. "Буржуазные историки, философы, социологи, оспаривая достижения марксистской мысли, выдвигают свои, чрезвычайно разнообразные, но неизбежно уязвимые гипотезы будущего существования человечества".

Ученик и наследник известной школы русской театральной критики: Кугеля, Сольца, Блюма, Кагарлицкого, ставящей, как известно, во главу угла критерий порядошности (через "ша"), Швыдкой сделал мужественный выбор. По существу, он бросал вызов мировому злу. И хотя силы в этой борьбе истаивали, так что в докторской диссертации Швыдкому не удалось определить даже сам предмет исследования (и пришлось ограничиться перечислением названий театров в Австралии, впрочем, иногда с указанием улиц, на которой они находятся), он по-прежнему воспринимает театральный спектакль, как и должен его воспринимать критик, как событие в личной жизни.

Вот типичный пример такого события: "В зачине спектакля Ефремов открыто и страстно излагает свой символ веры, указывает на избранных им героев и духовных наставников. Образы Поэта, лирического героя "Бесов", и Матери, не сливающиеся воедино, перекликаются, перекрещиваются, выражают сходные чувства и мотивы, отражаются друг в друге употреблением одних и тех же слов (у Поэта: "Страшно, страшно поневоле", у Матери: "Страшно мне за тебя!.. Страшно, Гена"). Гениальный поэт, стоявший у истоков современной русской культуры, и Мать, стоявшая у истоков революции, и есть положительные — в истинном и высоком смысле этого слова — герои спектакля. Им безоговорочно доверяет театр, с их позиций судит всех прочих героев мхатовской "Серебряной свадьбы". Да и нас тоже, тех, кто приходит в зрительный зал. Можно сказать, что героям этим Олег Ефремов не изменял всю свою сознательную жизнь художника, театрального лидера и артиста. Именно поэтому появление "Серебряной свадьбы" во МХАТе — не умелая дань "новой конъюнктуре", времени перестройки, обновления общественного бытия, но выражение последовательной жизненной и творческой позиции, ленинских принципов и норм жизни, которым Ефремов был всегда верен в своем творчестве и забвение которых чревато бедой".

Швыдкой констатирует, что актеры Ефремова хорошо усвоили заповеди Станиславского. Доказательство он видит в том, что критика районного начальства, забывшего о ленинском стиле руководства, играется с подкупающей азартностью и любовью к деталям.

В девятистах статьях и одной книжице ("Драматургия, театр, жизнь"), изданной в серии "Искусство — массам", Швыдкой открыто и страстно излагает свой символ веры, указывает на избранных им героев и духовных наставников. Сливающиеся воедино, они перекликаются, перекрещиваются, выражают сходные чувства и мотивы, требующие употребления одних и тех же слов: "первейшая партийная обязанность художника"; "образцы современного партийного подхода к сегодняшней действительности, к тому, как сопрягается минувшее и настоящее в размышлениях о коренных вопросах Советской власти, о том, что значит она не только во всемирно-историческом масштабе, но и для каждого из нас" (о пьесах Шатрова); "настоящий партийный художник", "художники, по партийному ответственные" (о Марке Захарове, Михаиле Шатрове, Олеге Ефремове).

Сказанного достаточно, чтобы понять, что такой сверхталантливый и архипорядошный человек, будучи главой российского канала телевидения, не только не мог допустить показа порноролика, он даже не стал бы ни с кем обсуждать такую возможность.

Даже этот факт: весь мир по призыву ЮНЕСКО в 1999 году отмечает столетие со дня рождения Андрея Платонова, и Швыдкой не допускает в течение года по своему каналу телевидения ни одной передачи, посвященной Платонову, — убедительное подтверждение его порядошности.

Трогательная приверженность школе; Сольц и Блюм такого бы не одобрили. Вся эта история с роликом — клевета не только на Швыдкого, но и на всю школу; гнусный антисемитизм. Однако еще Маршак говорил:

"Свиньи, склонные к бесчинству,

На земле, конечно, есть.

Но уверен я, что свинству

Человечества не съесть".