Газета Завтра 372 (3 2001)
Шрифт:
"Уважаемый Николай Михайлович!
Ваши депутатские запросы в отношении привлечения к уголовной ответственности лиц, замещающих государственные должности города Москвы категории "А" и "Б", и должностных лиц правительства Москвы Краснянского Л. И. и Штернфельда В. Д. рассмотрены.
К сожалению, Ваша просьба о предоставлении запрашиваемых сведений на указанных лиц не может быть удовлетворена, поскольку прокуратура Москвы не располагает такой единой информационной базой данных.
За
В общем депутат имеет право обратиться в милицию. Ценная консультация, конечно, но если таких данных нет, то почему по запросу депутата прокуратура сама не хочет запросить эту информацию там, где, она полагает, эта информация содержится? Рациональный ответ только один: прокуратура Москвы и близко не хочет подходить к лицам, интересующим депутата Московченко. Возможно, это связано и с тем, что, согласно только что принятому закону города Москвы "О порядке согласования при назначении на должность и освобождении от должности отдельных должностных лиц в городе Москве", прокурор города вместе с судьями подпадает под перечень должностных лиц, утверждаемых Московской городской думой, а лица, прошлым которых интересуется депутат, не подпадают?
Но еще удивительней оказался ответ мэра Москвы:
"Законом города Москвы "О государственной службе города Москвы" и федеральным законодательством не предусмотрен сбор сведений о привлечении к уголовной ответственности или судимости граждан, поступающих на государственную службу.
Согласно статьи 11 Федерального закона "Об информации, информатизации и защите информации", данные сведения отнесены к категории конфиденциальной информации, распространение которой возможно только с согласия физического лица либо на основании судебного решения".
То есть, вопреки ожиданиям, ответ был дан уклончивый — не можем знать. А немного позже депутат получил разъяснение, от которого любое понятие о демократическом устройстве власти рассеивается как дым:
"Согласно части 1 статьи 8 Закона города Москвы "О государственной службе города Москвы", государственным служащим является гражданин Российской Федерации, исполняющий обязанности по государственной должности государственной службы города Москвы за денежное вознаграждение, выплачиваемое за счет средств бюджета города Москвы.
Частью 2 статьи 4 указанного Закона определено, что государственная должность государственной службы — государственная должность категории "Б" или "В", включенная в реестр государственных должностей государственной службы города Москвы.
Государственные должности города Москвы, в соответствии с частью 1 статьи 4 Закона города Москвы "О государственной службе города Москвы, отнесены к категории "А" и не включаются в Реестр государственных должностей государственной службы города Москвы. Следовательно, лица, замещающие государственные должности города Москвы, отнесенные к категории "А", не являются государственными служащими города Москвы и на них не распространяются ограничения, связанные с прохождением государственной службы, установленные федеральным законодательством и законодательством города Москвы о государственной службе".
КОРОЧЕ
И очень конкретный пример — вице-премьер столичного правительства Иосиф Орджоникидзе, как раз и относящийся к категории "А". Он был первым, кто занял должность руководителя внешнеэкономического департамента столицы еще при Г. Х. Попове, когда Лужков был всего лишь председателем Мосгорисполкома (заметим, тогда он утверждался в должности Моссоветом и публично отчитывался перед депутатами о проделанной работе).
С тех пор Иосиф Николаевич менял только названия своей должности, но не ее содержание — он контролировал внебюджетный валютный фонд столицы, который составляет сегодня порядка 500 миллионов долларов. Поступление средств и их расходование. Практически единолично, поскольку ежегодный отчет перед Мосгордумой сильно отличается от рассмотрения бюджета. Лично мне, сугубо субъективно, эта процедура напоминает просто издевательство над законодательной властью. Но это, повторяю, субъективно.
Нередко весь процесс проходит в один день, депутатам называются только самые общие параметры — все это напоминает слушания в Государственной думе по оборонным статьям бюджета. Но с обороной все ясно. Почему же столь большая секретность окружает этот столичный внебюджетный фонд?
Допустим, гостиница "Рэдиссон-Славянская", в народе прозванная "Рэдиссон-чеченская", что о ней известно? Что владеет ею некто чеченец по национальности, что из-за гостиницы этой убили американца по фамилии Тейтум, что номера в ней очень и очень дорогие. А какой процент этой собственности принадлежит городу? А приносит ли городу эта собственность доходы и в каком, хоть примерно, размере? Лично мне это неизвестно, хотя как гражданин имею полное право интересоваться.
Главный проект Орджоникидзе, который он называет как дело всей его жизни, — московское "Сити". Только в этом году в наблюдательный совет этого Территориального образования с особым статусом (кто и каким законом вводил этот статус? что на этот счет прописано в Конституции?) вошли представители Мосгордумы. Что там строят, сколько это стоит? Известно вот, что котлован вырыт самый большой в Европе, видимо, как раз к столетию Андрея Платонова. А вот кто и когда утверждал бизнес-план всего этого проекта, кто определял, что именно эти вложения крайне необходимы именно сейчас городу Москве? Когда и в какой форме вернутся затраченные деньги в карманы налогоплательщиков и вернуться ли вообще?
В городе Москве на эти вопросы можно вполне официально получить ответ — НЕ ТВОЕГО УМА ДЕЛО! Москвичи раз и навсегда определили свое отношение к расходованию городских средств, распределению столичных доходов и судьбе городской собственности — они сделали это, избрав себе мэра. Дальше демократический процесс в Москве идет без их непосредственного участия. Нельзя же всерьез считать участием в управлении городом избрание депутатов городской думы, которых имеет возможность послать куда подальше любой столичный столоначальник.