Газета Завтра 449 (27 2002)
Шрифт:
В силу исторических обстоятельств в России сформирова-лись два ведущих агента модернизации. Это государство, ини-циировавшее экономическую реформу, и крупный бизнес, возникший в ее ходе. Выход из институциональной и структурной ловушек возможен через согласование их интересов.
В России многоотраслевые группы оказались единственными институциональными структурами, пережившими острый финансово-экономический кризис августа 1998 года. В то же время, скажем, банковская система еще не до конца преодолела его последствия. Важным обстоятельством развития ИБГ в России стало то, что их отделения и предприятия расположены в различных регионах страны, причем процесс региональной экспан-сии нарастает. Если в 1993 году ЛУКойл оперировал в 5 регионах, то в 2000 году — уже в 21. Аналогичные показатели для "Интерроса" — 1 и 23,
Рациональной реакцией региональных элит будет стремле-ние к диверсификации крупных игроков на своих территориях. Хотя пока, к сожалению, в большом количестве регионов доми-нирующая стратегия этих элит — противодействие приходу крупного российского бизнеса в регионы в случае, если он не имеет "местного" происхождения. Еще более опасная тенденция состоит в том, что часто новый этап борьбы за собственность разгорается после очередных выборов, когда происходит смена первых лиц региона. Почти сразу после своего избрания новые руководители начинают прилагать усилия по вытеснению из регионов компаний, пришедших при прежнем руководстве и продвижению "своих" компаний. Поэтому интересы ИБГ объективно направлены на укрепление единого экономического пространства и унификацию законодательной среды. Эти интересы способствуют повышению управляемости и устойчивости экономики, преодолению хозяйственной основы сепаратизма.
Возможные контуры государственной политики в отношении крупного бизнеса можно называть промышленными, но точнее было бы говорить о политике конкурентоспособности. Прежде всего, целесообразно для каждой ИБГ определить "ядро бизнеса", ограничив сферу деятельности 3-5 секторами, вокруг которых будут развиваться ее основные структуры.
Устойчивые партнерские отношения государства и бизнеса объективно являются необходимым условием нормализации социальной организации общества. В России, к сожалению, они пока воспринимаются как одна из множества проблем, лежащих на периферии государственного строительства. Взаимоотношения двух ветвей власти, отношения с регионами и федерализм, формирование системы политических партий имеют все еще более высокий приоритет, чем отношения с бизнесом. Между тем именно в контексте государственного строительства эти отношения приобретают стратегическое значение. Именно государству здесь принадлежит последнее слово. Представляется, что сегодня российский бизнес уже в гораздо большей степени готов к переходу на партнерские отношения. Важное условие перехода к таким отношениям — не только зрелость потенциального партнера, но и изменение парадигмы его восприятия, как исключительно ценного общественного института рыночной демократии.
В последнее время ряд экспертов высказывают опасения по поводу усиления государственного вмешательства в рыночную экономику России. Их негативные ожидания связаны с угрозой свободе конкуренции, неэффективностью межсекторального перераспределения ресурсов, с вмешательством государства в процесс "селекции" "национальных чемпионов" и, в конечном итоге, с ограничением политической демократии. На теоретическом уровне такие ожидания имеют основания, а уроки развития Южной Кореи дают и практическое подтверждение. Часто можно слышать мнение о том, что экспансия ИБГ блокирует возможности развития малого и среднего бизнеса.
Все это так. Но реальность свидетельствует о том, что на ближайшие 10 лет в силу исторической инерции у России нет другого выбора. В России, как и в других развивающихся рын-ках, диверсифицированные компании играют роль отсутствующих стандартных институциональных и финансовых структур, эффективно функционирующих в развитых странах.
В течение более трех лет после кризиса 1998 года не видно заметных успехов в проведении банковской реформы. Банковская система отличается низкой капитализацией (68% банков имеют уставной капитал меньше $2 млн., только семь банков преодолели порог в $180 млн. по объему собственного капита-ла). Банки являются в настоящее время нетто-кредиторами не-резидентов. В рейтинг FT-100 крупнейших компаний Восточной Европы 2001
Негосударственные пенсионные фонды, по многочисленным экспертным оценкам, смогут выполнять функцию финансовых посредников не ранее чем через 7-8 лет. юоль страхового бизнеса, как потенциального инвестора в обозримом будущем также весьма сомнительна. Капитализация всего фондового рынка России находится на уровне рыночной стоимости одной корпорации из середины списка Fortune-500. Биржевой оборот охватывает лишь 38% общего оборота акций. Таким образом, в ближайшие годы единственным институтом, способным осуществлять заметные инвестиции, будут оставаться крупные ИБГ. На основании мирового опыта можно сделать заключение, что, несмотря на относительно быстрое развитие институциональной среды, ее адекватное функционирование возможно не ранее, чем через 15-30 лет. Вопрос лишь в том, есть ли у России это время.
Электронная почта NAMAKOV @ dialup.ptt.ru.
Контактный телефон (факс): (095) 238-30-42
БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ ПЕРЕКРЕСТОК
Линдон Ларуш
1 июля 2002 0
27(450)
Date: 02-07-2002
Author: Линдон Ларуш
БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ ПЕРЕКРЕСТОК (Из доклада на международной конференции в Абу-Даби “Роль нефти и газа в мировой политике” (02.06.2002 г.)
БЛИЖНИЙ ВОСТОК: НЕФТЬ И ВОДА
Современный мир достиг исторического перекрестка. Если он пойдет по пути, выбранному моим и некоторыми другими правительствами, то следующие поколения будут жить в цивилизации, погруженной во времена, сравнимые с тем темным периодом, в котором находилась Европа примерно 750 лет назад. Не нужно притворяться, будто подобной угрозы не существует, но мы должны настраиваться на более обнадеживающую альтернативу, которую изберут разумные политические лидеры. Поэтому я хочу открыто и с большим оптимизмом поговорить о другом перекрестке — о Ближнем Востоке.
История нефти в этом регионе началась с событий 1914-1918 гг., получивших известность как "Великая война" и связанных с планами английского Военно-морского флота. Британская империя намеревалась использовать добываемую здесь нефть в качестве нового топлива для боевых кораблей взамен угля (дизельные установки взамен парового котла), что давало ее ВМФ решающее стратегическое преимущество.
С этого времени Ближний Восток стал для многих великих держав ареной борьбы за стратегически важный экономический ресурс, добываемый в этом регионе, за нефть. Но не только нефть определила судьбу Ближнего Востока. Вся история человечества свидетельствует, что задолго до открытия нефти этот регион стал стратегическим перекрестком цивилизаций между Евразией и Африкой, каковым он является и сейчас. Так что с нефтью или без нее, Ближний Восток сохранил бы свое важное историческое значение.
Сегодня существуют недобрые планы, включая те, что явились предметом переговоров между США и Россией — попытаться нивелировать зависимость мировых экономик от ближневосточной нефти. Подобного рода политика способна лишь усилить хаос в уже сложившейся в мире взрывоопасной валютно-финансовой и экономической ситуации.
Я надеюсь, что смогу убедить лидеров двух стран отказаться от таких бездумных и некомпетентных в экономическом и геополитическом плане шагов. Имея в виду глобальные стратегические экономические интересы, для многих будущих поколений ближневосточный регион останется одним из важнейших поставщиков нефти в мире. Он будет играть решающую роль, какими бы скрытыми или явными ни были бы сталкивающиеся здесь экономические интересы. Однако нынешний ход развития событий в сторону усугубления мировой обстановки лишает нас иллюзий в отношении дальнейших шагов ведущих держав, ошибочно оценивающих сложившуюся экономическую ситуацию.