Газета Завтра 460 (38 2002)
Шрифт:
Но всего нагляднее вытекает, что Дейч не видит, как под солнцем ельцинско-путинской демократии развелось много уважающих себя газет, издательств, которые постоянно публикуют откровенное вранье. Ну, например, в "Известиях" появляется статья В.Войновича, который уверяет, что когда-то его не приняли в Литературный институт только потому, что он еврей. Вранье. В этом институте даже в сталинское, будто бы "самое антисемитское" время процентов 30-40 студентов и больше половины преподавателей были евреи. Это я пять лет созерцал своими глазами. (См. "Правду", №№80-86 за этот год). Издательство "Варгиус" выпустило сочинение Э.Радзинского "Сталин", в котором просто живого места без вранья не найдешь: я напечатал в "Завтра" об этом труде три полосы, которые, в сущности, состоят только из перечня его вранья, но далеко не исчерпал всего изобилья.
С
Но вернемся к помянутому предложению газеты обратиться В.Карпову в суд. Вообще-то говоря, оклеветать человека, а потом обманным образом выманить его рукопись, да не просто рукопись, а текст ответа автора газете в свою защиту, и вырвать из него и опубликовать полтора десятка цитат, которые тебя устраивают, но скрыть то, что опревергает твою клевету,— дело, конечно, подсудное.
Не знаю, захочет ли В.Карпов подавать в суд или хоть на этот раз последует примеру дворянина Маяковского и моему совету насчёт офицерства и газетной шушеры. Может быть, он ограничится ответом Дейчу в "Советской России" 22 августа. Но вместо старшего товарища к барьеру выхожу я. Помоложе всё-таки, да и позубастей. И хотя, как Карпов, тоже офицер и ветеран Великой Отечественной, имеющий боевые награды, но кто-то всё-таки должен в интересах социальной гигиены общества выполнить черную работу. Сразу говорю: никаких благородно-сердобольных выстрелов в воздух не ждите — буду целить прямо в широкомедный лоб. Конечно, с моей стороны это жестоко, поскольку дуэлянт с кривым пистолетом не только малограмотен, дремуч, но и скудоумен, да и самоуверен настолько, что это похоже на хроническую неизлечимую болезнь. Да, жестоко, если болен, но выбора нет...
При этом читателям, может быть, интересно узнать, что в свое время между мной и В.Карповым был острейший конфликт. Дело дошло до обращения в суд и в партийные инстанции. И представьте себе соотношение сторон: рядовой член Союза писателей с медалькой "За отвагу" — и первый секретарь Союза, член ЦК, депутат Верховного Союза да еще и Герой. Мало того, на страницах "Московской правды" против меня энергично выступили еще два Героя Советского Союза — Генрих Гофман и Марк Галлай, два Героя Социалистического Труда — Сергей Михалков и Виктор Астафьев плюс только что испеченный лауреат Государственной премии Игорь Шкляревский. Пять Героев с довеском на одну грешную душу!.. А времена-то были еще антиплюралистические. "Мы в лесочек не пойдём, нам в лесочке страшно"... Но, увы, пришлось идти. Однако, слава Богу и родной партии, кровопролитие не состоялось, дело кончилось хоть и не полюбовным миром, но всё же, как говорится, обе стороны остались при своих, никто тяжких утрат не понёс, если не считать, конечно, нервов и времени... И вот, спустя годы, я читаю подлые статьи Дейча о Карпове. Так что ж, мне ликовать? Нет, братцы, при виде такого бандитизма надо отбросить личные эмоции. Об этом особенно полезно подумать нашим многочисленным коммунистическим вождям, которые всё сводят счёты между собой и спорят, кто марксистее...
ВЕТЕРАНСТВО И ЕВРЕЙСТВО
Ущербность умственного багажа Дейча видна в любой строке и новой его фальшивки. Ну, во-первых, бесконечное мельтешение всё тех же маниакальных кавычек и словца "сей": "сей "труд"... "сия "директива"... "сей "конек"... "сей план"... "сей ответ"... "сие утверждение"... "сей документ"... и т.д. Вот Карпов, оказывается, назвал его "махровым антисоветчиком". Казалось бы, Дейч должен гордиться этим, а он негодует: "Аберрация сознания!" Как, дескать, я могу быть антисоветчиком, если советской власти нет уже десять лет. Господи, ну абсолютно не сечёт! А как можно быть монархистом на манер Ильи Глазунова, если монархии нет у нас уже восемьдесят с лишним лет? Как можно быть педерастом, если Богом это не предусмотрено и считается смертным грехом со дня сотворения мира? Как можно работать в "МК", если это гнездовище проституток?
Но еще в первых строках Дейч заявил: "Я с большим пиететом отношусь к академикам". При чем тут академики? А притом, что В.Карпов — почётный член Академии военных наук. Но позвольте, как можно пиететствовать перед академиками вообще? Неужто Дейч не соображает такой простой вещи? Пушкин, например, любил и славил академика Ломоносова, а о другом писал:
В Академии Наук
Заседает князь Дундук.
Говорят, не подобает
Дундуку
Отчего ж он заседает?
Оттого, что ж... есть.
Дейч же продолжает фиглярствовать о своём пиететстве: "А уж перед ветеранами войны и вовсе снимаю шляпу, которую, впрочем, не ношу..." Это — высшая степень доступного ему остроумия. Я готов, Дейч, отмусолить вам в виде премии за такое достижение тысячу евро, которых у меня нет. Заходите...
Но, как бы то ни было, Дейч дальше всё-таки пишет, что "ветераны заслуживают самых высоких и добрых слов." Прекрасно! Но, позвольте, мы уже слышали его "высокие и добрые слова" о старике-ветеране и его книгах: "литературная беспомощность"... "читать не умеет"... "бредятина"... Может, образумился жучок, совестно стало? Куда там! И теперь слышим то же самое: "вранье"... "сдвинулся человек"... "фальшь и вранье"... "лжец или невежда"... "бредни"... "дремучее невежество"... "лжец или фальсификатор"... "бред воспаленного воображения"... "бредятина"...
Как же так? Говорит, что уважает ветеранов, а перед ним не просто ветеран, а Герой Советского Союза, имеющий ранения. Можно же было при всей суровости оценок из уважения употребить иные слова: "автор, к сожаления, ошибается"... " тут он не прав"... "увы, это неудачно"... и т.п. В чем же загадка? Да нет никакой загадки: на самом-то деле все уважение Дейча к ветеранами помещается в его собственной шляпе, которой у него нет. И это понятно. Ветераны сражались и погибали за Родину и советскую власть. Карпов пишет: "Стоял и буду стоять за Россию". А для махрового антисоветчика Дейча всё это — предмет для копеечных хохм и глумления: "Карпов пишет всякие красивые слова о патриотизме и прочем таком... И о пожеланиях единомышленников "стоять насмерть". Стоять не надо. Настоялись уже. Присесть бы тов. Карпову... Советская власть давно уже приказала долго жить, а Карпов все ёще там. В ней."
После того, как Дейч снял перед ветеранами свою несуществующую шляпу, он пишет: "Но к нам в "МК" тов. Карпов пришел не как ветеран, а как автор. В качестве же автора своего "издания" никакие льготы на него — будь он хоть четырежды Героем, как Брежнев,— не распространяются." Вы поняли, что он проделал? Превратил наше боевое прошлое, наше ветеранство во что-то вроде галстука-бабочки: можно нацепить, а можно и снять... Нет, болезный, наше ветеранство останется с нами навсегда, до конца жизни, как допустим, с вами — ваше еврейство. И вас похоронят на Востряковском, а нас — на Кунцевском. И если бы вы и редакция действительно уважали ветеранов, вы не устроили бы глумления над стариком. Ведь никаких привилегий Карпов у вас не просил и не рассчитывал на них. Вы сами вызвали его "к барьеру", и он пришел, а вы от лица своей банды вырвали у него пистолет и второй раз обстреляли обезоруженного. В-третьих, заявив, что Л.Брежнев был "четырежды Героем" Дейч и тут, как всегда, соврал, даже вопреки своим интересам. Не может без этого! Впрочем, отделить вранье от невежества не всегда просто.
О БЕЗДАРНОСТИ
Конечно, и у В.Карпова есть промашки. Например, в ответ на оскорбительный ярлык о "литературной беспомощности" он пишет: "Не монтируется это с тем. что меня писатели страны избрали своим руководителем", т.е. первым секретарём Правления Союза писателей СССР. Это не очень убедительно, но ответ Дейча обнаруживает уж такую глубину его лживости и невежества, что хоть святых выноси. "Еще как монтируется!"— восклицает он и уверяет, что в советское время руководителями, первыми секретарями творческих Союзов "именно таких и избирали: тех, кто отсутствие писательского дара восполнял деятельностью на ниве "общественно-политической жизни".
Тут уместно привести еще одно клятвенное заявление литературного жучка: "Все приведенные мной цитаты и цифры я готов подтвердить с документами в руках. А Карпов подобными доказательствами себя не обременяет". Но ведь здесь выражена всего лишь готовность подтвердить, а не само подтверждение. Надо думать, что правдолюб только из соображений краткости сказал так. А на самом деле его категорическая готовность подтвердить распространяется и на все факты, даты, имена, оценки... Так вот, подтверди, жучок, для начала, что Брежнев был "четырежды Героем", а первыми секретарями, руководителями Союза писателей избирали "именно таких"— бездарных. Молчишь? Тогда слушай.