Газлайтер. Том 22
Шрифт:
Ледзор обнаруживает скрытый проход в нижние помещения Обители. Мы начинаем спуск, я веду за собой нескольких альвов, среди которых и Бер. Лучше держать кузена под присмотром. Мало ли, что ему взбредёт в голову — вляпается во что-нибудь, как обычно.
К тому же, этот меч, который он таскает с собой… Он явно не простой. Такие вещи никогда не достаются просто так. Рано или поздно плата за его использование потребуется, и вряд ли она окажется лёгкой. Не знаю, где он его нашёл, но разбираться с этим сейчас точно не время. Этим займёмся позже.
Внизу нас
— Похоже, на хранилище, — отмечает Бер.
Я использую генокод монаха. Дверь поддаётся не сразу, но потом начинает медленно открываться, впуская нас внутрь.
Перед нами открывается огромный зал, залитый мягким, приглушённым светом. Тишина здесь почти абсолютная, нарушаемая лишь звуком наших шагов.
Вдоль стен стоят хрустальные саркофаги. Внутри них покоятся дети, женщины, старики и истощённые мужчины-альвы. Их дыхание едва заметно, словно жизнь держится за них последними силами. Все они находятся в состоянии анабиоза, их жизненная энергия питает окружающие артефакты, заставляя их мерцанием поддерживать эту жуткую иллюзию порядка.
— Сволочи! — внезапно вскипает Бер, его голос звонко разрезает тишину. — Монахи использовали их как батарейки!
— Верно, — равнодушно бросаю я, даже не моргнув.
Бер переводит взгляд на меня, потом на Ледзора, и в его глазах читается не просто злость, а разочарование:
— И вы спокойны?!
Я вздыхаю, чувствуя, как усталость начинает перевешивать эмоции.
— А смысл кипеть? — отвечаю, сдерживая тон. — Монахи мертвы. Некому мстить. Но есть кому помогать. Так что, Бер, давай потише.
Он недовольно отводит взгляд, но примолкает. Я включаю энергозрение, чтобы оценить состояние альвов, проверяя их по очереди.
— Этих надо вывозить первыми, — говорю, указывая на десяток детей. Их жизненная энергия настолько слаба, что оставлять их здесь опасно. — Они слишком истощены, чтобы задерживаться.
Моя зомбированная группа альвов немедленно приступает к работе. Всё делается чётко и без эмоций: саркофаги аккуратно вскрывают, детей осторожно вынимают, кладут на носилки чилийцев и выносят наружу. Снаружи детей принимают Целители принцессы Чилики. Они немедленно приступают к лечению и подготовке маленьких альвов к транспортировке, работая быстро и слаженно.
Остальных альвов я решаю пока оставить в хранилище. Здесь достаточно тепло, а вывезти всех сразу физически невозможно.
К этому моменту к Обители прибывают тавры со Змейкой на больших гусеничных вездеходах. Машины медленно прокладывают себе путь через снег.
Я быстро распределяю задачи:
— Первые автобусы загружаем детьми. Альвы-зомби остаются здесь для охраны. Если монахи попытаются атаковать, держите оборону.
Пока идёт работа, чувствую на себе взгляд Бера. Он стоит неподалёку, но его внимание приковано к Зеле. Она продолжает копать, будто не замечает происходящего вокруг.
— Почему ты держишь их под зомбированием? — наконец спрашивает
Я отвожу взгляд от транспорта и спокойно отвечаю:
— Это слишком затратно. А силы могут понадобиться в любой момент.
Бер хмурится, но не сдаётся:
— А хотя бы Зелирэйн? Можешь привести её в себя?
Я качаю головой и пристально смотрю на него:
— Нет, Бер. Я не буду этого делать сейчас.
На этот раз он молча отводит взгляд, но я вижу, что это решение его не устраивает. Однако объяснять больше не собираюсь. Есть вещи важнее, чем его обида.
Сам я решаю сопровождать первую партию альвов лично. Принцесса Чилика, не раздумывая, заявляет, что поедет с нами. Тавры, вооружённые до зубов, вместе со Змейкой занимают свои места в машинах, выдвигаясь впереди колонны для защиты. Мы начинаем движение в сторону Восточной Обители.
Я нахожусь в одном из автобусов, в компании Чилики и Красивой. За рулём — тавр. Да, некоторые из рогачей уже освоили управление техникой.
Обстановка в автобусе напряжённая, но остаётся организованной. Портал, к сожалению, в руинах так и не удалось обнаружить, поэтому весь расчёт только на транспорт. Каждый километр пути ощущается как вызов, но у нас нет другого выбора.
Чилика сидит рядом, её лицо излучает восхищение:
— Граф, простите мое восхищение, но я должна сказать. Вы нанесли сокрушительный удар по гомункулам в рясах! Скоро Антарктика снова вернется людям!
Я не отрицаю.
— Безусловно, Ваше Высочество. Но монахи ещё не сломлены. Нам придётся с ними разбираться позже. И еще раз позвольте сказать — спасибо за помощь, Ваше Высочество.
Её ответ звучит твёрдо и искренне:
— Не нужно благодарить. Арктика-Чили никогда не забудет вашу помощь, Данила Степанович.
Я едва заметно киваю. Арктика-Чили — это, по сути, несуществующая провинция, населённая всего несколькими сотнями человек. Но если принцессе важно это место признавать, почему бы и нет? Для хорошего человека не жалко.
Тем временем я замечаю, как Красивая время от времени пристально поглядывает на Чилику. Что-то в её взгляде трудно расшифровать, но я делаю вид, что не замечаю.
Колонна медленно движется вперёд, пока внезапный взрыв не разрывает тишину, заставляя автобус резко остановиться. Мы быстро выходим наружу, чтобы выяснить причину. Гусеницы автобуса повреждены — мы наехали на мину. Проклятые монахи! Успели заминировать даже этот путь.
К счастью, защитный артефакт поглотил основную силу взрыва, не позволив удару проникнуть внутрь салона. Но автобус теперь неподвижен, словно застывшая глыба металла.
— Мои перепончатые пальцы! — вздыхаю я, внимательно осматривая повреждённую машину.
Времени терять нельзя. Мы везем детей, а они нуждаются в покое и безопасности.
Мой взгляд падает на стаю пингвинов, спокойно разгуливающих неподалёку, будто взрыва и не было. Решение приходит мгновенно. Я достаю из теневого портала лампу с Бегемотом и вызываю Демона.