Где бы ты ни был
Шрифт:
У самой лестницы он заметил, что она прижимает к груди маленькую сковородку из алюминия с медью.
– Где ты это взяла?
– Да там. Ничего, у них таких много, небось не хватятся.
– Но это же кража! – простонал Мэтт.
– Никакая не кража. Там много, а я немножко взяла.
– Надо ее вернуть. – Мэтт взялся за сковородку, но Эбби в нее вцепилась двумя руками.
– Не забирайте, пожалуйста!
Он нервно оглянулся по сторонам – на них, кажется, никто не смотрел.
– Хорошо, только
– Двадцать четыре пятьдесят, сэр. Вам завернуть?
– Ого!
– Есть дешевле, из одного алюминия.
– Нет-нет. – Мэтт достал бумажник. – Дайте мне чек и пакет.
Продавец снял с крючка сковородку.
– Не нужно. Только чек и пакет.
– Но, сэр…
– Не спорьте. Сделайте, как я прошу.
Продавец выбил чек, бросил его в пакет и растерянно вручил Мэтту.
– Что-нибудь еще, сэр?
– Надеюсь, что нет. – Мэтт заторопился обратно, чувствуя спиной недоумевающий взгляд.
Эбби ждала там, где он ее оставил.
– Клади сюда свою сковородку.
– Это вы умно придумали!
– Да уж. – Он схватил ее за локоть и потащил наверх.
– Не знала, что на свете есть столько платьев, – прошептала она, раглядывая вешалки.
Мэтт отвел в сторону подошедшую к ним продавщицу.
– Я попрошу вас свести эту девушку в салон красоты и сделать все, что положено. Стрижка – только без перманента, – шампунь, лицо, брови, макияж. Потом ее надо будет одеть, обуть, белье подобрать и все прочее. Сделаете?
– О таких заказах можно только мечтать, – улыбнулась женщина.
Мэтт, заглянув в бумажник, извлек два дорожных чека по пятьсот долларов – без них у него до конца лета останется всего триста.
– Постарайтесь удержаться в этих пределах, если возможно, – вздохнул он, подписывая их.
– Да, сэр. Это невеста ваша?
– Боже упаси! Племянница. Подарки на день рождения. Ступай с этой женщиной, Эбби, и во всем ее слушайся.
– Да, мистер Райт, – сказала она и ушла с тем же завороженным лицом. Мэтту сделалось тошно.
Время тянулось бесконечно. После книжного с весьма небогатым выбором Мэтт забрел в отдел нижнего белья, о чем тут же и пожалел. Вид у него, вероятно, был не менее глупый, чем у женщины, ненароком зашедшей в бильярдную. Набравшись храбрости, он подошел к прилавку.
– Чем могу вам помочь, сэр? – весело спросила девушка-продавщица.
– Хочу купить пеньюар, – не глядя ей в глаза, сказал Мэтт.
– Какого размера?
Мэтт начал было показывать и тут же опустил руки.
– Рост примерно пять футов. Стройная.
– Желаете какой-то определенный цвет?
– Черный, – просипел он.
Девушка выложила на прилавок нечто черное, прозрачное и все
– Девяносто девять девяносто восемь.
– Очень уж… черно, – сказал Мэтт.
– Могу предложить другие модели.
– Не надо, заверните эту. – Мэтт расплатился и вышел весь в поту, со свертком под мышкой. После ухода Эбби прошел целый час. Он уложил покупку на заднем сиденье, бросил еще никель в парковочный счетчик. Опять прогулялся по универмагу, купил себе сигареты.
Два часа. Мэтт снова подкормил счетчик и посидел на красном кожаном кресле в отделе мебели, делая вид, что хочет его купить.
Три часа. Опять счетчик, и поесть бы неплохо. Мэтт вернулся на то же кресло, чтобы следить за лестницей.
Женщины сновали туда-сюда, но Эбби среди них не было. Что, если ее поймали при попытке стащить что-то еще? Он старался не смотреть наверх, помня, что котелок, на который смотришь, не закипает. Никогда больше он не пойдет с женщиной за покупками. Куда она, к черту, делась?
– Мистер Райт… – произнес тихий дрожащий голос.
Рядом стояла сногсшибательная блондинка. Короткие, подогнутые на концах волосы обрамляли красивое лицо, простое черное платье с низким вырезом облегало восхитительную фигуру. Образ довершали длинные стройные ноги в тонких чулках и черных туфельках с высоченными каблуками.
– Боже, Эбби! Что они с тобой сделали?
– Вам не нравится? – погрустнела она.
– Нет, все чудесно, но зачем было красить волосы?
– Это просто ополаскиватель – так сказала та женщина, – заулыбалась Эбби. – Говорит, это мой натуральный цвет, только голову надо почаще мыть – и не хозяйственным мылом. Сколько же всего девушке надо делать с лицом, а я и не знала. Век живи, век учись.
Мэтт тупо смотрел на щебечущую Эбби. И с этой-то девушкой он ночевал в одной хижине? Это она готовила ему еду и штопала дырки в его карманах? Это ее он держал в объятиях и слышал, как она говорит: «Я б, наверно, была не прочь, если б вы чего-то еще захотели»?
Вряд ли он сможет вести себя с ней так, как раньше. Он, конечно, ожидал перемены, но не такой разительной. Как уверенно она держится в этом платье, и на шпильках словно всю жизнь ходила. Можно подумать, она родилась красавицей… впрочем, Эбби всегда везло.
– Это сдача, возьмите. – Она достала из маленькой черной сумочки пять долларов и двадцать один цент.
– Вот что могут деньги, – усмехнулся Мэтт, зажав сдачу в руке. – У тебя все есть, что нужно? – Он забрал у нее сверток со старой одеждой и обувью, но пакет со сковородкой Эбби не отдала.
– Это я не стала надевать, неудобно. – Она вытащила за лямку из сумочки прозрачную черную штучку.
– Спрячь. – Мэтт, нервно поглядев по сторонам, защелкнул замок. – Есть хочешь?
– Лошадь бы съела!