Где оживают грёзы
Шрифт:
Дэрон кивнул.
Все вздохнули с облегчением.
– Вот и славно. Я рад, что мы пришли к взаимопониманию. – Эразмус энергично хлопнул в ладоши и принялся расхаживать по сцене. – Продолжим работу. Однако, принимая во внимание новые ограничения и вчерашний неожиданный поворот… – Он бросил сочувственную улыбку Дэрону и Каллии. – Мы перейдем к раунду с наставниками.
По спине Дэрона пробежал холодок. Он рассчитывал, что уберется отсюда раньше этого этапа состязания.
Он боялся даже подумать о том, чтобы снова выйти на сцену.
Творить магию.
Его раскроют еще до того, как он выйдет на сцену.
Эта картинка укоренилась в его сознании, терзая его. Дэрон осторожно осмотрелся, надеясь, что он не один встревожен новостью. Большинство судей исподтишка переглядывались с участниками, сидящими напротив.
Искали союзников.
Еще бы. Дэрон сжал руку в кулак. Мгновение – и он вновь перенесся в те годы, когда был неопытным волшебником, зеленым юнцом, которого бросили в клетку к волкам. Разумеется, с ним была Эва, но даже с ней он оставался новичком в опасном мире сценической магии. И теперь, как только он сел за судейский стол, его сразу сочли чужаком. Если бы они узнали правду, то сторонились бы его еще больше.
Глориан странно на него влиял. Исчезнувшая магия постепенно возвращалась. По крайней мере, так ему казалось. Она ощущалась совсем не так, как раньше. Это была энергия, которую он уже не мог контролировать после такого долгого перерыва.
Пожалуй, это было даже хуже, чем обходиться без магии.
Мэр Эйлин и Эразмус начали перечислять участников в паре с наставниками. Каждое новое имя усиливало его тревогу. Еще до того, как они начали, он уже догадывался, с кем его заставят объединиться.
– Извините, – встрял Дэрон, привставая с места, – боюсь, я не…
– Потерпите, вы следующий. – Эразмус окинул список взглядом и издал восторженный возглас. – Вы, разумеется, будете работать с Каллией.
Некоторые из судей почти сочувственно усмехнулись.
Наконец заговорила Каллия. В ее голосе слышалась горечь:
– «Разумеется»? На что вы намекаете?
– Разве вы не видите? – Эразмус театрально прижал руку к груди. – Герой и дама в беде объединяют силы – не то чтобы я считал вас дамой в беде, моя милая. Но зрители мгновенно проглотят наживку. А нам как раз нужно подогреть их аппетит.
– Вот именно, – усмехнулся мэр. – Не стесняйтесь, зачем вам прятаться от славы?
Прищуренные глаза Каллии сверкнули, будто кинжалы, извлеченные из ножен и готовые пронзить врага.
Под тяжестью отрешенности Дэрон опустился обратно в кресло. После вчерашнего вечера их имена неизбежно будут произносить вместе. Всевидящая публика обожала хорошие истории. Разумеется, Эразмус не мог упустить шанс извлечь из этого выгоду.
Дэрон закрыл лицо рукой, дождавшись окончания списка. Сквозь пальцы он увидел, как Каллия поднимается, чтобы покинуть зал вслед за остальными участниками, уже объединившимися с наставниками. Она отвернулась, не удостоив его даже взглядом, и у него внутри что-то сжа- лось.
Неудивительно, что Каллия не рада была оказаться в паре с ним. Он сам на ее месте был бы не рад. Наверное, она попросит
– Так и думала, что вы попытаетесь спрятаться на самом видном месте.
Дэрон вздрогнул, опустил руки и увидел, что Каллия стоит прямо перед ним. На ней был длинный темно-зеленый жакет с пуговицами на талии и коричневые брюки, заправленные в сапоги. Полусобранные волосы удерживала свободно повязанная лента. Обычно Каллия ходила с распущенными.
Дэрон разозлился на себя за то, что помнит такие детали.
– Прошу прощения? – Он выпрямился, заставив свое лицо принять невозмутимое выражение.
Если Каллия и заметила, что он смущен, то весьма кстати об этом промолчала.
– Если вы хотели спрятаться от меня, могли бы по крайней мере выбежать за дверь или забиться в пыльный угол. Терпеть не могу пачкать одежду.
Неправда. Дэрон помнил, как совсем недавно она, вся в пыли, участвовала в ремонте зала. Она сама вызвалась помочь. И то, что он об этом знал, тоже раздражало.
– Буду иметь в виду.
– Хорошо. Ну что, пора. Поднимайтесь, – сказала Каллия, уже поворачиваясь к выходу. – Или вы предпочитаете весь день просидеть здесь?
Ни следа разочарования в голосе. По крайней мере, Дэрон не смог его уловить.
– Разве вы… разве вы не хотите поменять наставника?
– Судя по всему, выбора у меня не осталось. – Она озадаченно обвела руками пустой зал. – Даже удивительно, что никто не стоит в очереди, мечтая со мной поработать, правда?
В ней говорило не уязвленное самолюбие, а честность. Каллия была любимицей публики, в чью победу верили все. Кроме мэра Эйлина и остальных судей. Для них уже не имело значения, кто победит, лишь бы это была не Каллия, которая пугала их намного больше, чем невозможность покинуть город. Могущественная сила, не знающая преград и совершенно не похожая на них.
– Если уж на то пошло, я скорее предположила бы, что это вы хотите с кем-нибудь поменяться, – добавила она, разглядывая свои ногти. – Неужели вам настолько невыносимо находиться рядом со мной?
– Нет. – Да. Нет. Он не знал, что сказать. Как объяснить, что ставить их в пару было ошибкой.
Но она, похоже, видела его насквозь.
Ее губы покривились в печальной гримасе.
– Я знаю, что все это идет вразрез с вашими планами избегать меня, но…
– Послушайте, я не говорил…
– Помолчите, Демарко. – Каллия вскинула бровь и подождала, чтобы убедиться, что он ее внимательно слушает. В ее глазах сверкал огонь, в котором решимость смешалась с неуверенностью.
– Пусть даже вас многое во мне не устраивает, это ничто в сравнении с тем, что думают обо мне остальные. Они постоянно осуждают мои поступки, мою одежду, даже распорядок дня. – Она закатила глаза. – Считайте меня неудобной, своевольной – мне все равно. Честно говоря, я чувствую, что мы с вами можем сработаться.