Где простирается тьма
Шрифт:
Мы разбили лагерь на небольшой поляне, использовав деревья, чтобы установить палатки. Вечером будет довольно прохладно, поэтому нам просто необходимо укрытие. Конечно, у нас есть корабль, если все пойдет наперекосяк, но думаю, что, как и я, никто не хочет сидеть на корабле, когда есть этот рай. Именно такие места не дают нам сходить с ума через несколько недель плаванья.
Пиратская жизнь трудна, но еще и полна свободы. Большая часть моей души всегда будет принадлежать океану, свободе, названной семье. Но другая часть меня отчаянно ищет жизнь на суше. Жизнь,
– Где Дими?
– спрашивает Ливви, останавливаясь рядом со мной.
Я сижу на берегу ручья, болтая ногами в воде. Услышав ее голос, я вздыхаю. Она гадкая, раздражающая женщина, и я абсолютно не вижу, что Димитрий мог найти в ней. Ну, разве что сиськи.
– Откуда мне знать?
– бормочу я.
– Его нет несколько часов.
– И что?
– Ну, ты всегда таскаешься за ним.
Закатываю глаза. Я не стану ввязываться в это. Я знаю, что она делает, и не собираюсь играть в эту игру.
– Ну, его со мной нет, так что иди и найди его сама.
Она фыркает и уходит. Я вздыхаю с большим облегчением. Три секунды общения с этой девушкой заставляют меня хотеть выколоть себе глаза. Я снова сосредотачиваюсь на прохладной воде и тут же слышу шаги рядом с собой. Бросив взгляд через плечо, вижу Люка. Боже, здесь просто некуда бежать.
– Где Димитрий?
– Да какого черта! Я что, справочная?
Он поднимает брови, мотая головой.
– Я не знаю!
– повышаю голос, поднимая руки вверх.
– Я его не видела!
– Его нет несколько часов, никто не может его найти.
Я встаю, рыча.
– Пойду его найду, потому что, кажется, никто из вас этого не может сделать.
– Я просто подумал, что ты можешь знать. Я не собираюсь его разыскивать.
Качаю головой с громким вздохом раздражения.
– Зачем тогда спрашивать?
– Я же сказал тебе, - просто говорит он.
– Думал, может, ты знаешь.
Я качаю головой и топаю к густым влажным деревьям.
– Куда ты?
– окликает он.
– Искать твоего босса.
– Он, наверное, не хочет, чтобы его нашли.
– Да наплевать, - бормочу себе под нос.
***
Через два часа безуспешных поисков я начинаю паниковать. Конечно, Димитрий мог вернуться в лагерь и сейчас организовывать уже мои поиски, но я не рискую. Я добралась до скал, разыскивая его повсюду. Солнце зайдет через несколько часов и станет холодно. Я глубоко вздыхаю и, собравшись с духом, начинаю подниматься на скалы.
Приставляю руку козырьком от солнца, чтобы лучше видеть. И тогда замечаю его. Он сидит на камне, опустив голову, положив ногу на валун рядом с собой. Я бы сказала, что он просто хотел побыть один, пока не замечаю кровь на ноге. Он ранен. Не задумываясь, бросаюсь к нему. И из-за валунов у меня уходит целых десять минут, чтобы добраться до него.
– Димитрий?
– окликаю я, подойдя.
Он поворачивается,
– Не думал, что появишься именно ты, - тихо произносит он.
Ха, да я телепат.
– Остальные собирались дать тебе время побыть одному. Тебе повезло, что мне хватило ума проигнорировать их мнение.
Взгляд его голубых глаз, наполненный болью, пересекается с моим, и он напоминает мне сломленного больного щенка. Он выглядит так… Боже, таким раздавленным. Я опускаюсь на колени возле него и осматриваю ногу. Глубокая рана, все еще довольно сильно кровоточит. И еще гематома на лодыжке.
– Что случилось?
– Поскользнулся.
– Ясно, спасибо за подробное объяснение. Ты можешь идти?
Он резко смотрит на меня.
– Стал бы я сидеть здесь, если бы мог идти?
– Ладно, умник, - саркастически говорю я, - если тебе нужна моя помощь, то перестань грубить, или я брошу тебя здесь.
Какую-то секунду он молчит.
– Что, черт возьми, такая мелочь, как ты, собирается сделать?
Я встаю и упираюсь руками в бедра.
– Ты просто не знаешь, какая я: стоит меня завести - и я взрываюсь...
Уголки его губ дергаются в улыбке, и тогда понимаю, как двусмысленно прозвучали мои слова.
– И я взрываюсь так, что мало не покажется.
Да уж, это прозвучало не лучше.
Теперь он почти улыбается мне. Боже. Как он красив.
– Т-так, - я заикаюсь, - так ты позволишь помочь или нет?
– Мы ни за что не вернемся в лагерь вовремя, - замечает он.
– Может быть, но сидеть здесь глупо. Ты замерзнешь.
Он снова смотрит на меня.
– И какой у тебя план?
Я наклоняю голову в шоке, что он на самом деле позволит мне помочь ему.
– Ну, во-первых, надо перевязать рану. Значит, тебе придется позволить мне дотрагиваться.
Его тело напрягается.
– Только быстро, - выдавливает он.
Я киваю и раздумываю, чем бы воспользоваться. Нужно остановить кровотечение. Я осматриваю его одежду: джинсы, ботинки - ну, теперь один ботинок - и обтягивающую черную футболку. Хочется сказать ему, чтобы снял футболку, но использовать то, что на мне, более логично: я в длинном платье. Наклоняюсь и, пошарив пальцами по земле, нахожу острый камень. Использую его, чтобы проделать дырку. Как только появляется маленькая прореха, я использую обе руки, чтобы оторвать полоску.
И все получается не так, как планировалось. Да, я отрываю полосу, но заодно и половину своего платья. Понимаю, что становятся видны и трусики, и мои ужасно белые ноги. Супер! Чувствую, как щеки краснеют, и стоя на коленях, боюсь взглянуть на Димитрия. Но прежде чем коснуться его, гляжу вверх. Он снова смотрит на меня таким взглядом. Таким великолепным, жаждущим, напряженным взглядом.
– Знаю, что это ничего не значит и не изменит, что тебе будет неудобно, но мне важно, чтобы ты знал: я никогда не сделаю тебе больно, Димитрий. Никогда.