Где простирается тьма
Шрифт:
Закончив, выхожу из ванны и натягиваю халат, висящий на двери, а потом беру щетку и начинаю приводящий в отчаяние процесс распутывания волос. Я пробыла в этом дебильном заключении несколько дней, и за это время мои волосы решили зажить собственной жизнью и сбились в гнездо. Гнездо из спутавшихся прядей волос и такого количества узелков, что рука устала уже после первой попытки.
Когда я, наконец, все распутала, волосы рассыпаются по спине и, хотя пряди все еще влажные, выглядят достаточно хорошо. Я оглядываю себя в зеркало. Мой
– Выходи!
Я слышу стук в дверь ванной и сердитый голос Димитрия.
Он напугал бы большинство людей, но чтобы проделать это со мной нужно намного больше, чем сердитый мужчина. Я вообще-то не верю, что он причинит мне боль. Не могу объяснить, откуда я это знаю, просто… знаю. Я открываю дверь и вижу, что он стоит в черных джинсах и серой футболке в обтяжку. Он вздрагивает, обратив на меня внимание, уверена, что это потому, что я больше не выгляжу так, будто меня подобрали на улице.
– Бл*, - бормочет он.
– И тебе тоже доброе утро, солнышко, - я сладко улыбаюсь, проходя мимо него.
– Как приятно тебя видеть с самого утра.
Я почти уверена, что слышу, как он бормочет что-то о моих волосах, но не могу разобрать: хвалит он их или нет. Этого достаточно, чтобы я пробежалась руками, убеждаясь, что не пропустила ни одного колтуна. Я сажусь на кровать и пристально смотрю на него, пока он приподнимает миску с фруктами, которую, очевидно, принес, и вручает мне. Я принимаю ее с благодарностью.
– Нам нужно поговорить, - говорит он.
Я поднимаю брови.
– О том, что ты хочешь, или я?
Он смотрит на меня.
– Не умничай.
Я игнорирую его, подбрасывая виноградинку и ловя ее ртом. Она пролетает мимо и падает на пол позади меня. Я смущенно улыбаюсь Димитрию и беру другую виноградину для новой попытки, но она кончает там же на полу.
– Где Хендрикс становится в док?
– спрашивает он.
Я пожимаю плечами, беря кусочек ананаса и кладя его в рот.
– Не знаю. А ты как думаешь?
Вы когда-нибудь слышали, как скрипят зубы? Я прячу улыбку.
– Почему ты думаешь, что можешь острить, и я ничего с этим не буду делать?
Я поднимаю на него взгляд.
– А ты собираешься что-то делать?
– Вполне могу.
– Понятно.
Его лицо каменеет, и все тело напрягается.
– Какую технику используют на корабле Хендрикса?
Я снова пожимаю плечами.
– Я же просто шлюха, помнишь?
Он хлопает рукой по столу рядом с собой.
– Просто, черт возьми, ответь на мой вопрос.
– Скажи: «пожалуйста», - говорю я, подбрасывая ягодку.
– Черт, -
– Просто. Ответь. Мне.
Я кладу следующую виноградинку в рот и раскусываю ее. К моему ужасу, она лопается, брызгая струйкой сока прямо Димитрию в глаз. Он отпрянул назад, вытирая сок. Я ничего не могу поделать. Не хочу смеяться, но это один из тех моментов, когда смех не удержать. Прижимаю руку ко рту и душу хохот.
– Иисус, - ревет он.
– Ты уже достала!
– Я же говорила, что ты взял не ту девушку, - замечаю между смешками.
– Отвечай на мои вопросы, или я свяжу тебя. Ты этого, бл*, хочешь?
– Твои угрозы не работают, ты, спесивый подражатель пиратам.
У него брови на лоб лезут.
– Как ты меня только что назвала?
– У меня проблем с дикцией нет, - ухмыляюсь я.
– Во-первых, я предупреждал тебя не называть меня пиратом?
Я закатываю глаза.
– Ладно, мистер Я-похищаю-девушек-плаваю-на-корабле-и-задираю-крутых-парней-но-все-равно-не-пират.
Он стискивает челюсти.
– Полегче.
Я раздраженно выдыхаю:
– Или что?
Он игнорирует вопрос.
– Какая техника на корабле Хендрикса?
– Не знаю, я никогда не заходила в навигационное отделение.
– Он сердито вздыхает.
– Какое у него оружие?
– Ну, знаешь… обычное.
Он сверлит меня взглядом.
– Ты думаешь, у него зенитки?
– фыркнула я.
– Игрушечные мечи? Боже, задай нормальный вопрос.
Он медленно проводит рукой по лицу. Я вижу, что он явно пытается собраться.
– Взрывные устройства? Ножи? Другое холодное оружие? Артиллерия?
Я поднимаю брови.
– Ну, все названное... наверно…
– Что значит «наверно»?
– Я работала медсестрой, Димитрий. Я не обращала внимания на все это.
– Иисус, - бормочет он.
– Отлично, просто скажи мне, что знаешь.
– Он пират.
– Да твою ж мать!
– прерывает он.
– Вставай!
Я выполняю приказ только потому, что его голос становится настолько ледяным, что мне, действительно, стоит прекратить стебаться над ним.
– А теперь я спрошу еще раз. Не ответишь - и я положу тебя на кровать и привяжу на весь день. И если ты надуешь под себя, это будет не моей проблемой.
– Ну ты и козел!
Он пожимает плечами.
– Я делаю то, что должен. Теперь, спрошу еще раз. Расскажи мне, что ты знаешь об Хендриксе.
Я делаю глубокий вздох, зная, что должна правильно сформулировать. Не хочется рассказать ему слишком много.
– Хендрикс - пират, - он открывает рот, чтобы начать спорить, но я продолжаю: - Лучший из всех. Он знает корабль, как свои пять пальцев, а главное, он хорошо знает океан. У него лучшие системы слежения и хорошие запасы оружия. Он превосходно знает все острова, и у него крепкие завязки во всех доках. И это все, что ты узнаешь от меня.