Где розы, там шипы

Дейн Люси

Впрочем, если бы кто-то из них двоих — Сэнди или Нолан — состоял в браке, в глазах деревенской общественности это выглядело бы еще хуже. В равной степени данное утверждение относилось и к варианту, при котором в супружестве состояли бы оба.

Пирог в данной ситуации являлся чем-то вроде пропуска. Или своего рода индульгенции, если угодно. Как бы то ни было, он словно освящал пребывание Сэнди и Нолана наедине, посрамлял всякого, кто подумал бы о них плохо.

Так что без пирога не обойтись.

И потом, что подумает Нолан!

Вот именно, усмехнулась

Сэнди. Что он подумает, если я загляну к нему просто так, без всякого повода?

Она почти готова была решиться на подобный шаг — это соответствовало ее новому образу раскрепощенной, лишенной предрассудков молодой женщины, — но как отнесется к подобной инициативе Нолан?

Вот в чем вопрос.

Ведь они едва знакомы. Не знают ни привычек, ни вкусов друг друга. В такой ситуации легко ошибиться.

Однако промаха Сэнди дать не могла. И вообще, нуждалась в гарантиях. Не каждый день попадается такой притягательный профессор! И не каждой девушке, могла бы добавить Сэнди.

— Остается Молли, — вздохнула она. — Ничего не поделаешь, придется немного схитрить.

Сэнди имела в виду деревенскую кондитерскую. Правда данное название никто никогда не употреблял. Говорили просто «зайти к Молли», подразумевая при этом хозяйку заведения Молли Фогерти. Впрочем «заведение» — громко сказано. Скорее лавка, и то небольшая.

Зато продукция у Молли была отменная. Одно слово — домашняя выпечка. Притом колдовала за плитой сама Молли. Сколько она знала рецептов! Не перечесть. На стенах кондитерской висели длиннющие списки, и желающие могли заказать то или иное кулинарное изделие на какое-нибудь торжество, чаще всего семейное, — на свадьбу, юбилей, крестины и тому подобное.

— Точно! — хлопнула Сэнди ладонью по своей рабочей конторке. — Зайду к Молли.

В конце концов, для осуществления задуманного требовался домашний пирог, а кто его испек — так ли это важно? И зачем Нолану это знать?

Постукивая по мощенному плиткой тротуару центральной деревенской улицы каблуками модельных туфель, Сэнди шагала в кондитерскую. Попутно репетировала про себя предстоящую встречу с Ноланом.

После работы она забежала домой, чтобы привести себя в порядок и переодеться. Ей предстояло важное дело — доказать себе самой, что она изменилась не только внешне, но также внутренне и у нее хватит смелости добиться исполнения своих желаний. Со стороны могло показаться, что у Сэнди все получается с легкостью, и лишь она одна знала, чего ей это в действительности стоит. По сути, Сэнди исполняла роль, которую сама же себе придумала, — изображала раскованную, лишенную предрассудков молодую женщину. Сверхзадачей являлось стать этой женщиной.

Перед витриной кондитерской Сэнди на минутку остановилась, в последнее время это вошло у нее в привычку. Но не упускать же так удачно подвернувшуюся возможность еще разок оглядеть себя, верно?

Для визита к Нолану Сэнди выбрала приобретенную накануне в бутике пеструю шелковую юбку, украшенный кружевами черный трикотажный топ и туфли на каблуках-шпильках. Кроме того, на ней

было самое изящное белье, какое только нашлось в ее гардеробе, — купленное в том же бутике. Из всех имеющихся в распоряжении Сэнди средств косметики она воспользовалась лишь тенями для век, тушью для ресниц и губной помадой, и то очень умеренно.

Вот, казалось бы, что такое одежда, мельком подумала Сэнди. По большому счету, тряпки, и все. Но когда знаешь, что у тебя все в порядке сверху донизу, ощущаешь прикосновение шелка к коже, слышишь стук изящных каблуков, то становишься будто стройнее, красивее. И чувствуешь себя совсем иначе, чем в каких-нибудь будничных джинсах. Увереннее. Не знаю, хватило бы у меня духу отправиться к Нолану, если бы не мои обновки. Большая вероятность, что нет.

Внезапно откуда-то сбоку и сверху раздался чей-то восторженный возглас. Сэнди механически повернула голову в том направлении и увидела двух рабочих, сидевших на крыше примыкавшего к лавке дома Молли. Они укладывали новую черепицу. Один из них, голый до пояса, загорелый до черноты, поймав взгляд Сэнди, сверкнул белозубой улыбкой.

— Выглядишь на миллион, малышка!

— На два, — поправил другой. — Эх, и почему у нас в деревне нет таких девчонок… Если раз в сто лет увидишь эдакую цыпочку, сразу поймешь, что залетная пташка.

Загорелый удивленно взглянул на напарника.

— Почему ты решил, что эта пташка залетная?

— Какая же еще? Ты только посмотри на нее — конфетка, да и только. Так бы и съел!

Загорелый вновь расплылся в улыбке.

— Ешь, кто тебе не дает. Правда сначала не мешало бы спросить разрешения…

— Что толку спрашивать, если птичка завтра упорхнет, — буркнул второй парень.

— Брось, никуда она не денется.

— Ну да, конечно… Жить здесь останется!

Загорелый едва заметно подмигнул Сэнди.

— Не останется…

— Вот видишь! О чем я и толкую.

— Не останется, — невозмутимо повторил загорелый. — Потому что она и так здесь живет.

Его собеседник недоверчиво покосился на Сэнди.

— Она?

— Именно!

— Быть того не может… Почему ты так думаешь?

Загорелый снова подмигнул Сэнди.

— Не думаю, а знаю. Ведь это наша библиотекарша! Эх ты, в библиотеку ходить надо… правильно говорю?

Вопрос адресовался Сэнди.

— Разумеется, — кивнула та. — Только не понимаю, почему вы так разговариваете, будто меня здесь нет. Между прочим, я все слышу и пока что способна сама за себя ответить. Кроме того, говорить «он» или «она» о присутствующем человеке невежливо.

— А как надо?

— Подумай сам. Впрочем, ладно, подскажу: у человека есть имя. Кроме того, существуют обращения наподобие «мисс», «миссис» или «мистер».

— Слышал, Ники? — весело взглянул на приятеля загорелый. — Мотай на ус. Нельзя быть таким невоспитанным!

— На себя поглядывай, — проворчал тот.

Загорелый перевел взгляд на Сэнди.

— А ты впрямь выглядишь очень… аппетитно!

— Спасибо, — с достоинством ответила она. — Отныне я буду выглядеть так всегда!