Где-то в Курляндии

Исаченко Сергей Максимович

Гитлеровцы всеми силами пытались задержать наступавших, предпринимали контрудары. Каждое естественное препятствие они старались сделать неодолимым для советских войск. Особенно сильные укрепления были созданы на рижском направлении. Подступы к Риге с северо-востока и востока прикрывали четыре оборонительных рубежа, в том числе рубеж «Сигулда», включавший две полосы и три промежуточные позиции, и рижский оборонительный обвод, состоявший из трех позиций.

30 сентября Военный совет 3-го Прибалтийского фронта обратился к войскам: «Вперед, на Ригу! Вырвем у врага рижский порт. Не дадим гитлеровцам уйти живыми с латвийской земли!…

Военный совет уверен, что в этот решающий момент бойцы, сержанты, офицеры и генералы 3-го Прибалтийского фронта проявят новый пример героизма, воинского мастерства и верности своему воинскому долгу - умножат славные боевые традиции нашего фронта и овеют новой славой свои боевые знамена. Во имя нашей Советской Родины, во имя нашей воинской чести - вперед, на Ригу!»

Обращение нашло горячий отклик у всех воинов. Патриотический подъем и наступательный порыв непрерывно нарастали. Призывные слова «Вперед, на Ригу!», «Даешь Ригу!» виднелись всюду: на дорожных указателях, на бортах машин и лафетах орудий, даже на дугах двигавшихся по дорогам конных упряжек.

С 1 октября Ставка Верховного Главнокомандования возложила руководство операциями 3-го и 2-го Прибалтийских фронтов на Маршала Советского Союза Л. А. Говорова, остававшегося командующим Ленинградским фронтом. Здесь же находился представитель Ставки Маршал Советского Союза А. М. Василевский, координировавший действия Прибалтийских фронтов.

* * *

198- я стрелковая дивизия в составе §4-й армии наступала из района северо-западнее Нитауре в общем направлении на Ригу. Вместе с соседней 364-й дивизией она успешно продвигалась вперед. За несколько дней были преодолены две оборонительные полосы и три промежуточные позиции рубежа «Сигулда». 7 октября наши войска освободили город Сигулду и заняли более сотни других населенных пунктов. Полки дивизии в этот день прошли с боями 16 километров.

Батальоны 1027-го стрелкового полка после прорыва оборонительных позиций рубежа «Сигулда» наступали по мелким перелескам на правом фланге дивизии. Моросил нудный дождь, рваные облака низко проносились над землей, едва не задевая верхушки деревьев.

Командир полка подполковник Репин вместе со своим заместителем по политчасти майором Завьяловым ехали верхом по лесной дороге. Командный пункт полка перемещался на несколько километров вперед, и Репин, отдав начальнику штаба необходимые распоряжения, решил выехать раньше, чтобы ознакомиться с обстановкой в батальонах. Под ногами лошадей чавкала грязь, с их грив струйками стекала вода. Навстречу Репину и Завьялову попадались легкораненые, самостоятельно добиравшиеся на полковой медпункт. Они сходили с тропы, уступая путь всадникам, а узнав командира и замполита, громко приветствовали их.

Лесная тропа вывела к широкой дороге, которая сплошь была забита техникой. Автомашины, танки, тягачи с орудиями, «катюши», гремя и обгоняя друг друга, безостановочно двигались вперед. В воздухе стоял непрерывный гул моторов и лязг гусениц.

–  Какая силища идет на Ригу!
– восхищенно произнес Завьялов.

–  Да, немцу не устоять против такой силы, - отозвался Репин. Они ехали по обочине, крепко натягивая поводья и удерживая лошадей, которые то и дело шарахались от резко поворачивавших на обгоне танков. Вдруг сзади

раздались пронзительные гудки. Репин с Завьяловым оглянулись и отъехали в сторону. Мимо колонны на большой скорости промчались три открытых «доджа». В первом и последнем сидели автоматчики, а в средней машине они заметили полного военного с маршальскими звездами на погонах.

–  Василевский, - сказал, наклоняясь к Репину, Завьялов, узнав маршала по не раз виденным в газетах фотографиям.

Вскоре они опять свернули на лесную тропу и через некоторое время подъехали к хутору Лиеляскас. Здесь оборудовался КП полка. Оставив лошадей, пешком направились к роще, где слышалась сильная стрельба. Там вел бой первый батальон.

Командный пункт батальона разыскали в небольшом овражке. Репин остался с комбатом выяснять обстановку, а Завьялов отправился в роты. Когда он пришел в роту лейтенанта Семенюка, бой уже стихал. Гитлеровцы, не выдержав натиска, начали отходить из рощи к видневшемуся вдали хутору.

Первым, кого встретил в роте Завьялов, был старший сержант Виктор Митрофанов, которого он хорошо знал как лучшего командира отделения и коммуниста-агитатора. Митрофанов стоял под деревом и разговаривал с бойцами. Мокрое от дождя и пота лицо его со следами пороховой гари казалось усталым, но глаза из-под низко надвинутой каски светились еще не остывшим азартом боя. В руках он держал какую-то бумажку.

Увидев замполита, Митрофанов вытянулся и четко произнес:

–  Здравия желаем, товарищ майор! Отделение задачу выполнило, немцев выбили с опушки.

Потом, протянув майору бумажку, сказал:

–  Вот нашли здесь, в землянке.

Завьялов взял помятый листок и, едва разбирая неровные строчки, прочел: «Дорогие наши братья, воины Красной Армии, выручайте нас скорее. Мы русские люди, угоняемые на каторгу. Нас много. Как можно скорее догоняйте нас и освободите. Мы все пойдем вместе с вами в бой против фашистских захватчиков. Жители Пскова…» Дальше шло несколько подписей.

–  Надо прочитать эту записку всем бойцам роты, - порекомендовал Завьялов.

–  Многих солдат я уже ознакомил с ней, - ответил Митрофанов, - а сейчас выпустим листовку-молнию, в которой поместим «Записку угнанных в рабство» и призовем бойцов усилить удары по захватчикам.

Завьялов одобрил работу агитатора, пожелал воинам новых успехов в боях и отправился в другие роты. А Митрофанов после небольшой передышки снова повел своих бойцов вперед.

Немцы уже успели закрепиться на хуторе, но наши бойцы стремительно атаковали их. Митрофанов бежал впереди отделения, поливая врагов огнем из автомата и увлекая своим примером других. Бежавший рядом с ним боец часто пригибался и вздрагивал, когда пули со свистом пролетали над головой.

–  Не кланяйся пуле, а ускоряй шаг, чтобы быстрее сблизиться с врагом, - учил его отделенный.

Впереди оказался глубокий ров. Митрофанов первым прыгнул в него, а затем взобрался на плечи товарища и, уцепившись руками за траву, перебросил свое тело наверх. За ним таким же способом перебрались через ров другие бойцы.

У самого хутора огонь врага стал еще плотнее. Некоторые наши солдаты пытались залечь.

–  Не ложись, быстрее вперед, - скомандовал Митрофанов и ускорил шаг. Он понимал, что залечь под огнем - значит потерять темп в атаке и обречь ее на неудачу. Нужно с ходу захватить ключевые позиции, не дать врагу опомниться. Успех решают быстрота и натиск.